– Сандра только что вернулась в школу в Нью-Йорке.
– Ты с ней не видишься?
– Мы редко встречаемся, – признал Лука. – Напоминаю: это ее мать получила над ней опеку.
– А когда вы видитесь, то все проходит плохо, верно?
– Я пришел сюда не затем, чтобы выслушивать эти глупости! – взорвался Лука и встал, собираясь уйти.
– Подожди! – остановила его мать.
Он застыл на пороге.
– У тебя встревоженный вид.
– Это мое дело.
– О чем ты хотел поговорить с твоим братом?
– Хотел узнать, не остались ли у него кое-какие фотографии.
– Фотографии? Ты никогда не берешь фотографии! Ты все время повторяешь, что не любишь захламлять жизнь воспоминаниями.
– Спасибо за помощь, мама.
– Чьи фотографии ты ищешь?
Лука ушел от ответа.
– Я вернусь позже, чтобы повидать Джованни, – пообещал он, открывая дверь.
Пожилая женщина подошла к нему и удержала за рукав.
– Твоя жизнь стала такой же, как твои картины, Лука: одноцветной, сухой и пустой.
– Это ты так считаешь.
– Ты отлично знаешь, что это правда, – с грустью сказала мать.
– До свидания, мама, – попрощался Лука, закрывая за собой дверь.
Пожилая женщина пожала плечами и вернулась на кухню. На ее старом рабочем столе лежала газета «Ла Репубблика» с хвалебной статьей о творчестве Луки. Она дочитала ее, потом аккуратно вырезала и убрала в большой кляссер, в котором она долгие годы сохраняла все то, что писали о ее сыне.
Лука вернулся к себе. Он использовал кисти, чтобы разжечь большой центральный камин, вокруг которого выстраивался интерьер его мастерской. Когда пламя начало разгораться, художник собрал все свои картины – и последние законченные композиции, и те полотна, над которыми он еще работал, – методично полил их растворителем и бросил в огонь.
В дверь позвонили. Лука выглянул в окно и увидел сгорбленный силуэт матери. Он спустился вниз, чтобы поговорить с ней, но она уже исчезла, оставив пухлый конверт в его почтовом ящике.
Лука нахмурился и сразу же вскрыл посылку. Там оказались именно те фотографии и документы, которые он хотел попросить у брата!
Он вернулся в свою мастерскую и разложил на рабочем столе воспоминания о далекой эпохе.
Тихая слеза сползла по щеке Луки.
В двадцать восемь лет он ушел от Стеллы. Плохое было время, тогда в Луке все разладилось. Он не знал, какое направление выбрать для своих картин, а расплатилась за это их пара. Однажды утром он встал и сжег свои работы, как только что сделал сегодня. А потом он ушел, словно вор. Лука ничего не объяснил, отрезал по живому, думал только о себе и своей живописи. Он нашел убежище на Манхэттене, поменял свой стиль, оставил в стороне образы, максимально очистил свои картины и начал писать только монохромные белые полотна. Там он женился на ловкой владелице галереи, которая сумела сделать рекламу его работам и открыть ему путь к успеху. У них родилась дочь, но через несколько лет они развелись, продолжая вместе вести дела.
Лука никогда больше не встречался со Стеллой. От брата он узнал, что она вернулась в Порто-Венере. Лука стер ее из своей жизни, он ее отверг.
Так почему же он сегодня вспомнил об этой давней истории?
Возможно, потому, что она еще не была закончена.
Чайный салон расположился на площади Испании у подножия большой лестницы церкви Пресвятой Троицы на горах.