Бумажные розы

— Она просто хочет, чтобы ее взяли на руки, Тайлер. Мне кажется, с высоты вашего роста ей весь мир покажется другим. — С этими словами Эви убрала сковороду обратно на полку и поставила на стол, возле которого суетилась Кармен, еще тарелку. Заметив сидевшего в углу комнаты Дэниела, она недовольно поморщилась. Его никто не просил подниматься с постели так рано. — Скоро будем есть, а пока нет Мануэля и Хосе, я могу предложить вам что-нибудь тонизирующее. — Она налила Тайлеру чашку кофе и скрылась за дверью.

Тайлеру хотелось бежать отсюда без оглядки. Его мучило желание освободить свою штанину, броситься на улицу и уйти прочь. Но у него была целая неделя, чтобы поразмышлять над своим прошлым уходом от Эви. Тогда все выглядело так, будто он позорно струсил. Кого он тогда так панически испугался? Детей. Но с какой стати? Они сами по себе, а он сам по себе. Рано или поздно объявится их родня и заявит на них свои права. И тогда он вновь вернет себе Эви. Разве нет?

Он оглянулся на юношу, сидевшего с книгой в углу:

— Итак, Дэниел, ты сменил место жительства, как я погляжу.

С этими словами Тайлер наклонился и подхватил малышку на руки, так как все равно не мог сдвинуться с места, пока она висела у него на ноге. При этом он смотрел на Марию так, словно она была букашкой неизвестного науке вида.

— Насколько я понимаю, это и есть Мария.

— Да, — отозвался Дэниел. — Боюсь даже загадывать, что с ней сделает Эви, когда узнает, что она играла с ее красками. Кармен только-только успела отмыть ее.

Тайлер подозрительно уставился на чистое личико малышки. Мария засмеялась и похлопала его своими пухлыми ручонками по лицу. Тайлер смешно надул щеки, качнул головой и издал неприличный звук. Мария зашлась в радостном смехе.

Тайлер опустился на стул и устроил ребенка у себя на коленях.

— Не думаю, что Эви накажет ее, она ведь еще совсем маленькая.

В это время на пороге показалась Эви с растопкой:

— С кем я должна что-то сделать?

Мария потянулась к чашке, которую Тайлер взял со стола. Видя, что она запросто может пролить на себя горячий кофе, он вынужден был быстро поставить чашку обратно.

— Ты ни с кем и ничего не должна делать. И вообще речи о тебе не было. Мы просто болтаем.

Эви метнула на Тайлера подозрительный взгляд.

— Заметно. Отодвиньте чашку от края стола, иначе Мария прольет вам кофе на колени.

Малышка тем временем, раскинув руки, прижалась к Тайлеру и заставила его обнять себя за спину. Затем, радостно смеясь, она взобралась на него с ногами, звучно чмокнула в щеку, затем слезла на пол и с широчайшей улыбкой на лице удалилась.

Растерявшийся Тайлер вновь потянулся к кофе, искренне жалея, что это не виски. Дэниел усмехнулся и заметил:

— Спросите Эви, какие у нее успехи в рисовании.

— В рисовании? Что вы тут задумали, пока меня не было? — Она вновь с подозрением оглянулась на Тайлера, который наконец-то получил возможность попробовать свои кофе.

Он пожал плечами и небрежно спросил:

— Что ты нарисовала за последнее время?

Эви бросила на своего брата возмущенный взгляд:

— Дэниел! Что ты наболтал Тайлеру? И вообще, ты что, следишь за мной?

Дэниел продолжал сидеть молча, вперив глаза в книгу, как будто не слыша его вопроса. Тайлер, сохраняя внешнюю невозмутимость, взглядом дал понять юноше: «Ты мне за это еще ответишь!»

— Я всего лишь задал простой вопрос. И выходить из себя совсем не обязательно, право. Может быть, стоит сменить тему и спросить, отчего вы с таким нетерпением ждете возвращения адвоката?

Дэниел мгновенно поднял голову, на что Тайлер довольно усмехнулся.

— Нет уж, решим сначала вопрос с моим рисованием. Вы что, подглядывали за мной? — строго спросила Эви, раскладывая на столе приборы.

Губы Тайлера тронула улыбка. Освещение в комнате было неважным, но от него не укрылся гневный румянец, выступивший на ее лице. Он понял, что задел больную струну, и это ему понравилось. Особенно учитывая, что она порой весьма ловко проделывала это с ним самим. И потом эта словесная перепалка отвлекала его внимание от Эви как от женщины.

— А я постоянно подглядываю за женщинами. Мне становится хорошо на душе, когда я чувствую, что знаю о леди больше, чем она обо мне. Так ты расскажешь мне наконец о своих успехах в рисовании или, может быть, мне стоит докопаться до всего самому?

— Нечего рассказывать, рисую и все, — сурово проговорила Эви и с шумом положила на стол ложку, которую до этого полировала полотенцем поистине с остервенением. — Почему бы вам не сходить помыть руки, пока Мануэль и Хосе не вернулись?

Тайлер покорно поднялся из-за стола, но не смог уйти просто так. Задержавшись у Эви за спиной, он быстро обнял ее за талию и поцеловал в шею. Он почувствовал, как она вся напружинилась под его руками, но в присутствии Дэниела он не мог себе позволить большего. Усмехнувшись, он легонько дернул ее за локон.

— Слушаюсь, мэм. Иду, мэм. А вы покажете мне свои картины, мэм?

— Я их больше никому и никогда не покажу! — тут же ответила Эви, бросив горящий взгляд в сторону Дэниела. — Никому!