Бумажный Тигр (III. Власть)

— Да, — согласился Лэйд, — Именно потому мои часы показывали полночь в каждом кабинете, который я посетил. Это здание уже принадлежало демону, было его частью. Как и всё прочее, что было приобретено на деньги «Биржевой компании» или числилось на её балансе. Мебель, начавшая превращаться во всякие непристойности? Она принадлежала компании. Провизия, закупленная для торжественного ужина, стремительно ставшая гнить? Её купили за деньги компании. Картины, арифмометры, обои, ковры, телефонные аппараты, лестницы, зеркала… Всё, что принадлежит компании, принадлежит и демону. Находится в полной его власти. Смущены? Не понимаете? Не стану скрывать, эта деталь и мне спутала все карты. Я пытался понять, каким образом демон установил свою власть над столькими вещами сразу, тщетно искал тайные знаки и следы старых ритуалов, не подозревая, что никаких ритуалов не было. Ни чёрных свечей, ни жертвоприношений, ни девственной крови. Был лишь один ритуал — оглашение завещания. Его было достаточно демону, чтобы вступить во власть. Принять свою новую собственность.

Коу тяжело закрутил головой. Словно пытался разглядеть какую-то сущность в увешанном жуткими украшениями комнате. В его рыке Лэйду послышалась нерешительность.

— Но это не объясняет, почему…

— Нет, — мягко, но уверенно возразил Лэйд, — Вполне объясняет. Всё внутри компании принадлежит компании. Вы не задумывались, отчего? Локомобили, здания, провизия, мебель… Арифмометры, картины на стенах, ковры, телефонные аппараты. Всё, вплоть до писчей бумаги, чернил в чернильницах и стёкол в окнах. По той простой причине, что компания приобрела все эти вещи. Заплатила за них из своего кармана. Включила в своё поле невидимого притяжения. Но почему вы считаете, что это правило не распространяется на людей?

Глава 24

Во внутренностях Коу недоумённо зажужжала какая-то шестерня. Чтобы унять этот звук, Коу треснул себя лапой в бронированную грудь. Даже половины вложенной в этот удар силы хватило бы, чтоб убить на месте взрослого быка, но сам он даже не пошатнулся на своих ногах-колоннах.

— Не знаю, что за черр-рртовщину вы несёте, но…

— Вы — собственность компании, Коу, — Лэйд произнёс это тихо, не отводя взгляда от устремлённого в его сторону ствола, — Хочется вам этого или нет. Компания платит вам деньги и распоряжается вами. Это значит, она вами владеет, как владеет всем прочим — мебелью, обстановкой, коврами… Это может звучать не очень приятно для вашего самолюбия, но демон, увы, считает именно так. А он расценивает собственность компании как свою, если вы помните. Вы в его власти.

Раскалённый выдох Коу едва не заставил Лэйда отпрянуть. Жара в его дыхании было столько, что казалось странным, остатки его человеческих тканей не стекают ручейками плоти на пол.

— А вы? — прогудел он, шипя и клокоча от этого сдерживаемого внутри жара, медленно сплавляющего его внутренности со сталью, — Вы не его собственность? Вы и Крр-ррамби?

Лэйд вздохнул.

— Мы, как ни странно, проходим по другой категории. Именно этого и не учёл Олдридж, обставляя свой дьявольский план. Мистер Крамби — не собственность компании, напротив, он её собственник. Один из. Миноритарный совладелец.

— Компаньон демона, — с горечью произнёс Крамби, — Младший компаньон без права голоса.

— Подумайте об этом с хорошей стороны, — посоветовал ему Лэйд, — Та малая кроха в уставном капитале, которая казалась вам вопиюще несправедливой, шесть сотых процента, спасла вам жизнь. Понимаю, быть партнёром демона не очень-то приятно, но пока вы остаётесь им, демон не в силах ничего с вами поделать.

— А вы? — жадно спросил Коу, — Вы не компаньон и не пар-рр-ртнерр! Компания платила вам деньги!

— Платила, — подтвердил Лэйд с улыбкой, — Вот только с оговоркой. Мне было заплачено пятьдесят фунтов, но не как работнику, а как независимому специалисту. Кроме того, я до сих пор не обналичил чек. Вот что ставит нас двоих в особое положение, делает исключением из правила. Мы точно стальной хлам, жадно проглоченный акулой. Она не в силах нас переварить, но и мы не можем покинуть её желудка. Демон не может навредить нам — напрямую. Может сделать нашу жизнь невыносимой, может отравить и изувечить весь мир, но ни уничтожить нас, ни извратить по своему подобию он не может. Это не в его компетенции. А он из тех, кто чтит правила.

Коу застонал. Его стон походил на рёв медного быка, внутри которого бьётся в конвульсиях заживо сжигаемое тело, и, одновременно, на паровозный гудок. Ненависть струилась из него обжигающими струйками пара. Многочисленные стволы со скрежетом вращались, точно выискивая цель, казённики хлопали пустыми ртами.

— Письмо, — вдруг произнёс он пугающе отчётливым голосом, — Вот что имел в виду Р-р-ррозенбер-р-ррг!