Бумажный Тигр (III. Власть)

- Что? Ах, здание… Полагаю, об этом лучше спросить мистера Кольриджа, нашего начальника по хозяйственной части. Он - наш цербер, как мы в шутку его зовем. В его власти вся материальная часть, от здания вплоть до последней чернильницы. Ох и битвы он нам закатывает, вы бы видели! Вообразите себе, я, оперативный директор, частенько дрожу перед ним точно осиновый листок! Однако при этом он тащит на себе все хозяйство, а это чертовски тяжелый труд. Господи, видели бы вы одни только наши счета за бумагу! В его силах абсолютно всё. Если у вас нет писчего пера или ластика, ему достаточно опустить руку в карман и достать все необходимое. Уверен, он может вытянуть оттуда и живого страуса! Ладно, с мистером Кольриджем я познакомлю вас позже. Тут и без него есть немало желающих!

Лэйд поймал себя на том, что скоро начнет ворчать, по-тигриному показывая зубы. Роль любимого дядюшки из Веллингтона оказалась хлопотнее, чем он предполагал. Требовалось ежеминутно жать кому-то руки, улыбаться, кивать и выражать радостное воодушевление, чему противилась его натура. Впрочем, иногда попадались прелестные женские ручки, затянутые в перчатки, которые Лэйд целовал с приятным чувством, заслужив очаровательные смешки своей старомодной галантностью. Лэйд немного приободрился. Может, на общем фоне он и выглядел неуклюжим пожилым медведем, ввалившимся на чужой праздник, но смеяться над ним и над его манерами как будто бы не спешили, напротив, ему даже удавалось произвести некоторое благоприятное впечатление на присутствующих.

Лица и имена сменяли друг друга так быстро, что у Лэйда едва не закружилась голова. Не успевал он вытащить руку из чьей-то ладони, как ему навстречу устремлялась следующая, спешащая стиснуть ее в рукопожатии. У него мгновенно вспотели пальцы, пересохло в горле. Кажется, он забывал имена быстрее, чем Крамби успевал их произносить, а лица и подавно слились в карусели, из которой лишь некоторые выступали отчетливо, прочие же совершенно смешались друг с другом.

- А вот и Синклер, наш главный юрист! Синклер! Синклер! Идите скорее сюда, умоляю, познакомьтесь с моим дядюшкой!

В дешевых пьесах, которые смотрел Лэйд, юристом обыкновенно выступал почтенный джентльмен средних лиц со строгим докторским лицом, убеленный внушительными сединами, вооруженный в любую погоду фланелевым плащом и лакированным чемоданчиком. Может, Крамби не смотрел пьес или смотрел какие-то другие, потому что юрист, представленный ему Синклером, оказался рыжеволосым юнцом, на взгляд Лэйда, чересчур молодым даже по здешним меркам. Сколько ему – двадцать два? Двадцать три?

Сущий сопляк, подумал Лэйд, наблюдая за тем, как мистер Синклер, пытаясь напустить на себя солидный вид, протягивает ему руку для рукопожатия. Может, нравы, царящие в Миддлдэке, тут, в Майринке, показались бы архаичными, да и провинциальными, но там мистеру Синклеру в его возрасте светила лишь должность помощника юриста, чинящего своему патрону перья и следящего за чернильницами. Здесь же – подумать только! – главный юрист.

- Мистер Синклер молод, но он превосходный специалист в своем деле, - заметил Крамби, похлопывая Синклера по плечу, - Скоро он заткнет за пояс самого Альберта Дайси[8]!

- Если вдруг не сбежит с острова, устроившись юнгой на китобойный корабль, - пробормотал Лэйд, но так, чтобы его никто не услышал, - Или не отправится уитлендером[9] в Южную Африку…

Синклер пытался держать себя сдержанно и немногословно, да и костюм выбрал не легкомысленный, а самого солидного покроя, однако возраст неумолимо выдавал его. Он слишком заискивающе улыбался, а стоило только кому-то пошутить, как первым принимался хохотать, зачастую так неестественно, что посмеиваться украдкой начинали уже над ним самим. А ведь этот оболтус получает самое меньшее втрое больше чем я, подумал Лэйд, при том, что не убивает спину тасканием тяжеленных ящиков, не дышит табачной пылью и не слюнявит ночами гроссбухи…

Мысль была досадной, но додумать ее до конца Лэйд не успел, потому что Крамби вдруг потянул его за рукав, выдернув из какой-то никчемной беседы, состоящей из одних лишь вежливых оборотов, ровно никуда не ведущей и похожей на бесконечную циркуляцию корабля в закрытой бухте.

- Ну а теперь позвольте вам представить нашу очаровательную мисс ван Хольц. Мисс ван Хольц?.. Прошу… Мой любезный дядюшка мистер Лайвстоун, прямиком из Веллингтона, торговец сукном и шерстью.

Лэйд повернулся – и ощутил, что его сердце, сделавшись тяжелым, как мешочек с дробью, медленно поползло куда-то вниз, точно увлекаемая собственной тяжестью гирька на стенных часах.

- Вы в самом деле торговец шерстью? Очень приятно! Мистер Крамби никогда не говорил, что у него есть дядюшка.

Мисс ван Хольц. Это имя не шло ей. Ей, наверно, не шло вовсе никакое имя, ни британское, ни голландское, ни даже полинезийское - по той же причине, по которой драгоценному индийскому рубину «Раджа Ратна» не могла идти оправа из золота или платины – в мире попросту не существовало достаточно благородного металла или сплава, чтобы оттенить его красоту.