Бумажный занавес, стеклянная корона

– Вечно ты забегаешь вперед, Серега. Понятия не имею, что я буду делать с моими умствованиями. Когда дойду до этого этапа, тогда и стану решать. А пока…

Он потряс над яичницей солонку и высыпал в чашку три щедрых ложки сахара.

– …пока у нас еще есть время для расследования. А самое главное – у нас есть отличный кофе!

2

– Что же вы, Вероника Аркадьевна, – укоризненно сказал Макар. – Из окна выбрались, по трубе карабкались… Это зачем все было?

Кармелита закинула ногу на ногу и почесала обнажившуюся ляжку. Рыхлая кожа, нездоровый цвет лица…

– Погадать хотела, – легко солгала она. – А для этого крапива требуется.

Илюшин покивал, а затем спросил, отчего крапиву не мог принести охранник.

– Он бы мне своей грязной энергетикой всю траву заляпал! – обиделась певица.

Илюшин помолчал, бросил короткий взгляд на часы и принял решение.

– Про вашего ребенка спрашивать бесполезно?

Кармелита не изменилась в лице. Как смотрела на него с хищной улыбкой, так и продолжала смотреть. Но это был однозначный ответ.

– Тогда расскажите про Бантышева, – попросил Илюшин.

Окаменевшая статуя ожила.

– Что тебе рассказать? Если ты не дурак, сам все увидишь. Тяжело ему…

– Почему?

– Предлагать зрителям образ напыщенного болвана в кружевных панталонах, ощущая себя при этом Гамлетом… Это, знаешь ли, не способствует сохранению душевного здоровья. А у нашего брата с ним и так не фонтан!

– Гамлет, значит, – протянул Илюшин. – И как же Гамлет мог ввязаться в историю с Кузбассом?

Бабкин ожидал, что они снова наткнутся на стену непонимания, истинного или притворного. Но Кармелита помолчала, словно взвешивая, заслуживают ли они правды, и неохотно сказала:

– Ну, допустим, я понимаю, отчего Витька это сделал.

Бабкин затаил дыхание.

– И отчего же? – осведомился Илюшин с бесстрастием опытного рыбака, у которого только что под воду ушел весь поплавок и два метра лески.

Кармелита потянулась к шее, но задержала ладонь, словно натолкнувшись на невидимое препятствие.

– Немыслимое количество одиноких людей в шоу-бизнесе, – вздохнула она. – Когда быть вместе? Ты все время то на гастролях, то на записях, то еще где-нибудь… Тут жить-то не успеваешь, не то что терпеть другого человека рядом.

– А как же Руденя с Гагариной? Или Вороные?

– Редчайшие исключения, мальчик мой. Артист по сути своей – одиночка. И это правильно. Он не должен ни с кем связывать свою жизнь, потому что посвящает себя музыке. Это не пустые слова. Так и есть, поверь мне, старой калоше, которая двадцать лет положила на то, чтобы петь в полный голос.

Кармелита посмотрела куда-то за спину Макара. Маска бесстыжей ведьмы сползла, открыв смертельно усталое лицо.

– И когда все-таки встречаешь родственную душу…

Она помолчала.

– …хочется как-то защитить. Уберечь. Это такая редкость среди нашей братии – дружить с кем-то из своих искренне, а не напоказ. Без ревности к чужому успеху, без зависти этой поганой, изматывающей.

У Бабкина рвался вопрос, с кем искренне дружит Бантышев, но он прикусил язык. Вываживать эту рыбину следовало с большой осторожностью, иначе сорвется – и поминай как звали. Уйдет в свою темную безответную глубину навсегда.

– Никто ведь не знал, что ему достанется такая людоедская девка. Выглядела-то она пиончиком душистым. А понюхаешь – и смрадом дохнет в физиономию.

Сергей окончательно перестал понимать, о чем идет речь. Он только быстро записывал за Кармелитой, стараясь не упустить ни слова.

– А откуда она взялась, эта девка? – небрежно поинтересовался Макар.

Кармелита удивленно вскинула брови:

– Как откуда? От Кузбасса.

«Вот теперь все стало понятно», – поздравил себя Бабкин. Нет, если Илюшину удастся выжать из этой ахинеи хоть каплю логики…

Не успел он додумать мысль, как Макар понимающе кивнул:

– Дочь? Или любовница?

– Дочурка. Двадцать лет солнышку. Всех вокруг готова спалить к едрене фене.

Кармелита нервно взлохматила волосы.

– Я ее пару раз видела, но даже мне не по себе стало. Злоба там – ух, вулканическая! Как начнет извергаться, так все небо в копоти и минус одни Помпеи.

– Как же Бантышева угораздило? – посочувствовал Макар.

Певица разразилась прочувствованной речью, из которой понемногу стали вырисовываться очертания произошедшего.

Виктор Бантышев помогал раскручивать девушек, рвавшихся в шоу-бизнес. Все, что необходимо было молодому дарованию на старте – это деньги. Действовал Виктор по той же схеме, что и Медведкина. Для начала рядом с ним появлялось юное прелестное существо, и вокруг их отношений грамотно нагнеталась интрига. Встречаются или нет? Влюблен Бантышев всерьез, или это очередной короткий романчик?

Пиар-компания выстраивалась согласно четкому, раз и навсегда отработанному плану. Сперва Бантышева замечали в ресторане с новой пассией, затем следовал совместный отпуск (Мальдивы, любительские фотографии, якобы совершенно случайно попавшие в сеть). Не в силах отрицать очевидное, менеджер артиста наконец подтверждал, что сердце Виктора занято навсегда. Поклоннницы издавали дружный горестный вздох и считали караты в помолвочном кольце счастливицы.