Бумер-2: Большая зона

Но темнота и этот чертов туман дают ему шанс, мизерный, копеечный. Это надо понимать. И добить его как можно скорее, пока темнота не сделается кромешной. Тут нечего выдрючиваться и строить хитроумные планы. Филиппов доберется до "жигулей" в две коротких перебежки, немного подождет, послушает. А потом встанет в полный рост, надвое перережет Кота, лежавшего на земле, автоматной очередью.

Филиппов с тоской в глазах смотрел на сигнальную лампочку, укрепленную на шесте парома, и гадал про себя, каким образом Огородников оказался не в джипе, а на этом берегу, среди оперативников? Как он смог завладеть оружием и успешно применить его? И если Кота нет в бумере, кто же находится за рулем машины? Ответов не было. Все события этого вечера просто не укладывались в голове. Они еще ждут своего объяснения.

Капитан, отжавшись от земли и низко пригибаясь, совершил первую перебежку. Повалился набок и прислушался. Кажется, Кот застонал.

Точно, слух Филиппова не подводит. До "жигулей" метров семь. Остается подняться, рвануть вперед и дать длинную очередь. Мало шансов, что Кот достанет его одним или двумя выстрелами, он тоже не снайпер. А вот у Филиппова за поясом снаряженный магазин. В случае неудачи он сможет, присев за машиной, повторить попытку. Перезарядив автомат, добить противника. Уже наверняка, насмерть. Капитан поднялся и, крадучись, медленно двинулся к машине.

Кот перевернулся набок и замер. Он не двигался, гадая про себя, сколько же патронов осталось в обойме. Из пистолета он дважды выстрелил на верху склона, у дороги, где стоял желтый уазик. Кажется, дважды. Нет, три раза. Было именно три выстрела. Теперь он вспомнил это точно.

Затем, когда в автомате и запасном магазине закончились патроны, он стрелял из пистолета уже здесь внизу, у самой реки. Он пальнул трижды. Это точно, ошибки быть не может. Сначала два выстрела. Оперативник успел ответить, но промазал. Затем, уже с пулей в животе, спиной отступил к речке, зачерпнув воду ботинками. Выпустил из рук автомат. Оружие накрыла речная волна. Опер опустился на колени. И Кот добил его выстрелом в голову. Итак: три выстрела. И наверху три. Или два?

Кот чувствовал, что голову заполняет темный туман, самочувствие так себе, немного ниже среднего. Но с этим можно бороться, потому что в общем и целом он в порядке. Автоматная пуля попала в правый бок, прошла навылет. Рана страшная только на вид. Ну, потерял он стакан крови. С этим жить можно, это, по большому счету, ерунда. Все, забыто. Итак, в пистолете два патрона. Только два. Но два – это лучше, чем ничего.

* * *

Движок работал где-то совсем рядом, Кот услышал, как паром ткнулся в сырые доски причала, дизель заглох. "Дашка жива, – сказал себе Кот. – С ней все в порядке". Почувствовав неожиданный приступ слабости, он на секунду закрыл глаза. Надо собраться с силами, впереди еще есть дела. Оттолкнувшись рукой, Кот сел на землю.

На мгновение показалось, что за капотом "жигуля" выросла человеческая тень. Это капитан Филиппов, встав в полный рост, уже положил указательный палец на спусковой крючок. В следующее мгновение через треск радиопомех прорезался голос майора Девяткина:

– Я Клен-один, прием, – прокричала рация. – Клен-два, ответьте. Прием. Я Клен-один. Алеша, отвечай. Приказываю, отвечай... Ты чего там, уснул что ли? Или оглох? Мать твою, вруби свой слуховой аппарат на полную мощность, дебил...

Кот вскинул руку и выстрелил на звук, такой близкий, что промахнуться было нельзя. Филиппов успел удивиться: почему ожила отключенная рация? Наверное, он, падая на землю после перебежки, случайно нажал кнопку приема. Пистолетный выстрел прозвучал неожиданно громко, яркая вспышка ослепила. Пуля ударила в правую сторону груди. Филиппов почувствовал, как под ребрами остывает горячий металл. Он матерно выругался. Вторая пуля ударила чуть ниже шеи. Заваливаясь на спину, Филиппов выпустил автоматную очередь в темное беззвездное небо.

Кот поднялся с земли и, бросив на землю пистолет, медленно побрел к причалу.

* * *

На весельной лодке Дашка добралась до середины реки, но дальше дело пошло хуже – течение сносила утлое суденышко в сторону, а туман мешал ориентироваться. Натерев на ладонях волдыри, Дашка добралась до середины реки, преодолела стремнину, а дальше пошло легче.

Едва нос лодки ткнулся в берег, она спрыгнула на песок и что есть сил помчалась в обратном направлении вдоль береговой линии. Дашка боялась свернуть в сторону и заблудиться в темноте и тумане. С левой ноги соскочил замшевый башмак, острый камушек врезался в ступню. Дашка остановилась, сев на мокрый песок, стянула с себя второй башмак и побежала дальше. Выстрелы больше не были слышны. Только на другом берегу происходила какая-то непонятная возня, вспыхивали и гасли автомобильные фары, доносились глухие крики, похожие на военные команды. Бешено колотилось сердце, дыхания не хватало.