Бумеранги жизни

Тамада предоставлял слово для тостов всем желающим. Импровизированный стол всем понравился, и каждый в своем тосте благодарил за идею такого застолья, во многом способствующего общему веселью. По своим номерам разошлись поздно вечером – рано утром надо было возвращаться. Начинались учебные будни. Накануне Нина позвонила Семену и предупредила, что еще на один день задержится. Он, не расспрашивая о подробностях, сразу ответил:

– Хорошо, у меня все нормально, не беспокойся, мамочка.

Нине показалось, что он даже обрадовался этому сообщению. В ней боролось два противоречивых чувства: радость, что сын становится самостоятельным человеком и огорчение, что он уже вроде и не нуждается в ее помощи. С радостью и одновременно с ревностью в этом чувствовалась огромная притягательная сила, исходящая от Кати. По окончанию студенческого пикника Катя собиралась вернуться в общежитие, но Семен уговорил ее поехать к ним домой, сказав:

– Мама вернется только завтра утром, мы можем весь день провести вместе.

Подумав, Катя согласилась. Когда Нина звонила, они вместе уже были у них дома и договорились сегодня на лекции не идти. Оказавшись впервые наедине в пустой квартире, они не сразу определились с тем, чем заняться, как использовать время, которого, как им показалось, просто некуда девать. Наконец, Катя, взяв инициативу в свои руки, сказала:

– Давай посмотрим, что есть в доме из продуктов и займемся приготовлением обеда.

Семен, обрадовавшись преодолению возникшей неловкости, подхватил это предложение, и они направились на кухню к холодильнику. Однако им обоим не удавалось нащупать ту нить разговора, которая позволила бы сбросить напряженность и в создавшейся ситуации почувствовать раскованность. О чем-то говорили, что-то пытались делать, оба хорошо понимая, что говорят не о том, о чем хотелось бы, и делают не то, о чем сами мечтают, боясь даже себе в этом признаться. Неудержимым было желание оказаться в объятиях друг друга, говорить много и долго о своих чувствах и любви. Еще до поездки на базу и Катя, и Семен все отчетливее понимали, что независимо от них, в их отношениях происходят значимые изменения. Сейчас им трудно было сдержать себя, чтобы все это не выплеснулось наружу. Все зависело от того, кто не выдержит первым. И первым не удалось сдержать свои чувства Семену. Он подошел к Кате, нежно погладил ее по щеке и попытался обнять. Но Катя, слегка отстранившись от него, тихо сказала:

– Не надо.

– Почему?

– Не надо, прошу тебя.

Семен в недоумении отошел, он чувствовал стремление Кати к тому же, что и он, но почему она так себя ведет, ему было непонятно. У него мелькнула глубоко огорчившая мысль, что, может быть, он ошибается в серьезности ее к нему отношения. Виновато, опустив голову, он вышел из кухни, где они всего лишь несколько минут назад в хорошем настроении собирались вместе готовить обед. Когда Семен ушел, Катя, переживая возникшую между ними недомолвку, не сразу решила, как поступить: положиться на время, которое все само расставит по своим местам или пойти и откровенно сказать ему обо всем, что ее тревожит. Подумав, она предпочла первое, посчитав, что их отношения еще не достигли такой степени откровенности, что Семен сможет правильно понять все, что она расскажет ему о своем прошлом. Она вслед за Семеном пошла в гостиную и, подойдя к нему, с выражением примирения в голосе, сказала:

– Не надо обижаться. Я поеду к себе, завтра увидимся.

– Я провожу тебя, – тоже не желая продолжения ссоры, сказал Семен.

– Не надо, я сама.