Читаем Бунин, Дзержинский и Я полностью

Он расправил свою странную одежду и позвал Ла Гранжа за стол.

– Нет, я ухожу, – сказал Людвиг, посмотрев не на Валевского, а на Стаею. – Для меня все было неожиданно.

– Два француза в нашей глуши, я подумала… – пробормотала Стася.

– Послушайте, Ла Гранж, – перебил Стаею Валевский. – Как бы ни повернулись сейчас события, я возвращаюсь в Париж. Конечно, тайно. Вы – Ла Гранж, француз, и даже не с примесью польской крови, как я, а совсем нейтральной, итальянской. Предлагаю один со мной путь и полезную для Франции карьеру. Вам, сыну наполеоновского генерала, нельзя изменять французскому императору и своему отцу. Я дам знать о себе, а вы примите решение. Сейчас мне предстоит поездка в Лондон. Польское повстанческое правительство поручило провести переговоры о дальнейшей судьбе Польши. До свиданья! Не всегда вас было приятно слушать, но полезно.


…Ла Гранж был обескуражен, зол на себя и нервно настроен. Имел ли он право на все, что произошло? Стася ни о чем не спросила и не предупредила, сознательно или не сознавая опасности и недозволенности? И вдруг выплыли слова Ва-левского о поездке в Лондон на переговоры. Но при чем здесь Англия? Наполеон ее ненавидел. Она ненавидела его. Английская армия его уничтожила. Английское правительство сослало его на остров смерти, приставило к нему генерала-цербера, который укоротил его жизнь… Неужели Валевский это забыл? Здесь что-то не то…


Ла Гранж увидел дом пани Ядвиги, вздохнул и, войдя в дверь, крикнул ей, что он дома. Она стояла у чайного стола, явно ожидая его с добрым любопытством, и неожиданно Людвиг подумал, что поляки и русские просто и честно в конце концов выяснят свои отношения.

Ла Гранж был задет, раздражен высокомерием Валевского и в то же время заинтригован. Но предстоящий поход на Варшаву – трудная работа – помог ему освободиться и даже застыдиться своих малейших сомнений.

Рано утром Ла Гранж с отрядом под командованием князя Хилкова двинулся к Варшаве.

Где могилы отца и матери?

Слухи о том, что приступ Варшавы начнется 25 августа, подтвердились. Об этом сообщил Жигалин, вернувшийся вместе с Дохтуровым из штаба поздно вечером. В ротах, батальонах, эскадронах все с нетерпением ждали этого. Долгое стояние военного человека в бездействии не только расхолаживало, но создавало внутреннее нервозное напряжение, при котором истончается воля и твердость.

Жигалин, как энергичный и деятельный эскадронный командир, в тот же вечер устроил смотр, с придирчивой дотошностью проверив снаряжение, довольствие, фураж. Предстоящее дело он считал серьезным и не скрывал этого от своих гусар.

– Будет жарко, – сказал он коротко перед строем и объяснил план предполагавшегося дела. – Намечается, что пехота первой пойдет в атаку, она завяжет бой, внесет сомнения в ряды противника, а за ней и мы пойдем, на прорыв…

Слухи о том, что поляки приняли предложение командующего русскими войсками фельдмаршала Паскевича сложить оружие, не подтвердились. С бессмысленным высокомерием генерал Круковецкий опять заявил о непременном желании «восстановить отечество в древних пределах».

Перчатка была брошена.

С вечера 24 августа русские войска согласно диспозиции, разработанной Главным штабом, заняли свои места. Князь Хилков получил задание обеспечить своим отрядом левое крыло армии. В его составе находилось 2800 единиц кавалерии. Правее расположился корпус Палена, нацеленный на штурм самого сильного, самого укрепленного редута варшавской обороны «Воля». Для поддержки Палена на этом направлении князь Хилков с большим сожалением отдал эскадрон Жигалина, проявивший храбрость в предыдущих сражениях.

Поляки готовились отчаянно защищать столицу. Три линии обороны окружили город, на одну-две версты от первого заграждения были вынесены укрепленные пункты. В систему оборонительных сооружений вошли: городской вал, когда-то возведенный для борьбы с контрабандой, казармы, соединенные в баррикады, внутри города соорудили редуты, поставили рогатки.

Крепким орешком для русских должен был стать редут «Воля», окруженный глубоким рвом с так называемыми волчьими ямами – углублениями в половину человеческого роста с воткнутыми туда кольями. Внутри редута находился костел с каменной стеной в два с половиной метра высоты.

В ночь перед выходом на позиции из Главного штаба было прислано невероятное по своей несуразности распоряжение: переодеть солдат в мундиры.

– Мы что, на Царицын Луг собираемся?! – гудели интенданты, недовольные свалившимся бессмысленным делом, да еще ночью!

Дело бессмысленным не было: форма польских полков мало чем отличалась от русской формы: в горячке боя можно было перебить и своих.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное