Бунин. Жизнеописание

По словам Бунина, его визиту «придано до смешного большое значение: был приглашен, отказаться не мог, поехал, никаких целей не преследуя, вернулся через час домой — и все… Ехать „домой“ не собирался и не собираюсь» ^[997].

Относительно отъезда в Москву были только раздумья Бунина, которыми он в письмах делился с Алдановым. Он писал Марку Александровичу: «…Я сделал то, что, не знаю, как бы другой сделал — истинно, в самые последние годы, а может быть дни своей жизни, нищий, старый, отказался от большого богатства, от всяческих больших „возможностей“ и т. д. и т. д.» ^[998]. Богатство и большие возможности обещал советский консул и старший советник посольства, если бы поехал, был бы миллионер, имел бы дачи, автомобили и т. д. ^[999]В газете «Русские новости» (1946, № 82, 6 декабря) опубликовано «Письмо в редакцию» И. А. Бунина:

«Весьма прошу редакцию „Русских новостей“ дать место моему заявлению, что появившееся в некоторых французских газетах сообщение о моем отъезде в Россию лишено оснований».

А из СССР подавали сигналы, что очень хотели бы его приезда. Эльза Триоле, побывав в Москве, куда она часто ездила, пригласила его 26 апреля. Бунин познакомился с ней и с французским писателем-коммунистом, ее мужем, Арагоном. Распространялись слухи — «Литературной газетой» и другими, — будто в России издадут Полное собрание сочинений Бунина. Также была телеграмма из Москвы, подписанная М. Я. Аплетиным, критиком, заместителем председателя иностранной комиссии Союза писателей, на имя Триоле. В этой телеграмме содержалась просьба «прислать „немедля“, — извещал Бунин Алданова 26 декабря 1945 года, — сборник моих последних рассказов; я тогда отправился к Борису Даниловичу Михайлову, заведующему здесь „бюро прессы“ по назначению Москвы, и попросил его запросить Москву, зачем и кому именно нужны мои рассказы (которые я все-таки уже продал для издания О. Г. Зелюку, кстати сказать); недели через три пришел ответ из Москвы — там желают издатьэти мои рассказы (только для России) и еще что-нибудь из моих последних книг (что привело Полонских в искреннийвосторг), и я попросил Бахраха отвезти Михайлову рукопись моих рассказов (три четверти их), „Освобождение Толстого“ и „Жизнь Арсеньева“, а также письмо к Телешову: вот, мол, посылаю, по желанию Москвы, кое-что из моих последних писаний „для осведомления“, не будучи вовсе уверен, что это может быть интересно для вас, ибо „я для вас человек уже ‘исторический’, могу быть интересен разве только с этой точки зрения или с точки зрения искусства“» ^[1000].

Была и вторая телеграмма Аплетина с просьбой о произведениях Бунина.