Бунт

Если бы Джоэль знал, что не заслуживает меня, тогда не было бы никакой проблемы. Но проблема в том, что парень полагает, будто это я не заслуживаю его. Он считает, что я всего лишь очередная девушка.

Я отвожу взгляд и возвращаю свое внимание Лэти и его пожарному.

— Ребята, не хотите за кулисы?

Марк улыбается Лэти.

— Думаю, я бы предпочел еще выпить. А ты?

— Увидимся завтра, — обращается ко мне Лэти, и я хихикаю, когда получаю предельно ясное послание.

Я должна была подвезти его, но похоже, Лэти больше не планирует возвращаться домой этой ночью. Я подмигиваю ему, после чего беру Роуэн за руку, используя ее в качестве опоры, пока мы прокладываем путь к закулисью.

За кулисами я смотрю на группу, покорно держа глаза подальше от Джоэля. Я чувствую, как парень поглядывает на меня, да и Роуэн говорит, что он продолжает смотреть в мою сторону, но я не собираюсь одаривать его взглядом, доставляя удовольствие. Вместо этого я наблюдаю, как Майк выбивает дух из барабанов, Шон кромсает гитару, Коди борется за внимание, а Адам разогревает толпу. У парня потрясающий голос, но шоумен из него даже лучше, чем певец. Он точно знает, что сделать, чтобы взвинтить толпу, создавая в помещении энергию, пока она не начнет гудеть, как встряхнутая бутылка кока-колы. С его взлохмаченными каштановыми волосами, запястьями, увешанными браслетами, и черными ногтями он во всех отношениях выглядит, как плохой парень. И во всех отношениях тот тип парней, с которым я бы никогда не представила «играющей в семью» свою лучшую подругу.

То, как он смотрит на нее каждый раз, когда их глаза встречаются... На меня ни один парень никогда так не смотрел. Словно Адам показывает Роуэн свое сердце, говоря, что оно принадлежит только ей и никому другому.

То, как Коди смотрит на меня, говорит лишь о том, что его член принадлежит мне, и даже в этом случае лишь на следующие пару часов.

Но, в любом случае, он не тот человек, чей подобный взгляд я хотела бы испытывать на себе.

Когда парни уходят со сцены, я позволяю Коди приблизиться ко мне, зная, что он захочет.

— Понравилось шоу? — самодовольно спрашивает он. У него такие приглушенно голубые глаза, что даже трудно сказать, голубые ли они вообще. Его нос слишком широкий, а губы тонкие.

— Как всегда, — зазывающе ухмыляюсь я. — Тебе нужно исполнить еще одну песню?

— Ага, но затем я весь твой.

Везет же мне.

Когда ребята возвращаются на сцену, Роуэн поворачивается ко мне.

— Ты же на самом деле не собираешься сегодня с ним перепихнуться?

— С Коди? — смеюсь я. — Никогда в жизни.

— Слава Богу, — вздыхает она. — Ты заставила меня поволноваться.

Подруга секунду изучает меня, а затем сужает глаза.

— Так что ты собираешься делать?

— Помимо того, чтобы заставить Джоэля признаться в вечной любви? — Я смеюсь, но она не оценивает мою шутку, так что я закатываю глаза и отвечаю. — Собственно, это и есть план. Заставить Джоэля поклясться в вечной любви.

— Почему ты просто не можешь найти нормального парня? — спрашивает Роуэн, и я ощетиниваюсь.

— Ты имеешь в виду так, как ты?

— Это другое.

— Чем это отличается?

— Я не пыталась влюбить в себя Адама.

Совершенно того не желая, предоставляю Роуэн возможность ранить меня до глубины души.

— Ну, прости, что не все такие идеальные, как ты, Роуэн, — огрызаюсь я. — Прости, но не у всех есть рок-звезды, падающие к их ногам.

— Это не то, что я имела в виду…

— Конечно, как скажешь, — отвечаю я, отшивая ее. Я отворачиваюсь, чтобы посмотреть на группу, окидывая всех взглядом в поисках Джоэля, прежде чем мои глаза ненамеренно притягиваются прямиком к нему.

— Ди…

— Я не хочу с тобой ругаться, — предупреждаю ее.

— Я тоже не хочу…

— Замечательно. Значит не обостряй.

Когда шоу по-настоящему заканчивается, ребята возвращаются к публике, чтобы сфотографироваться с фанатами. Я нахожу Коди в толпе и шепчу ему на ухо:

— Пойдем в автобус.

Когда я прекращаю касаться губами чувствительных зон его уха и отстраняюсь, мой взгляд говорит ему все, что нужно знать, чтобы бросить все свои дела и рвануть со мной в автобус.

Глава 7

Поцелуи с Коди не сильно отличаются от танцев с ним. Он знает, что делает, и даже несмотря на то, что разумная часть моих мозгов помнит, что он стремный как ад, утопшая в серотонине часть цепляется за него, как за спасательный жилет. Его руки повсюду, а мои закрытые глаза обличают лишь тьму. Единственное отличие между нахождением здесь и в Mayhem заключается в том, что тут я нахожусь рядом с ним на диване, а не перед ним на танцполе, и вместо музыки мои уши наполнены звуком его тяжелого дыхания.

Тихо. Слишком тихо. Ненавижу, когда так тихо. Слишком много места для мыслей.

— Подожди, — произношу я, когда Коди забирается под топ и сжимает грудь.