Бунт мужчинистов

Циркулировало великое множество самых различных слухов, тут же подвергавшихся тщательному анализу виднейшими обозревателями Вашингтона, Голливуда и Бродвея. В самом ли деле Мибс применил пулю «дум-дум»? Был ли кончик ее отравлен очень редким южноамериканским ядом? На самом деле мать кандидата в президенты совершила такое далекое путешествие из своего уютного домика в Окербочер Свэмпе, штат Флорида, аж до самого Нью-Йорка и с поистине тигриной яростью набросилась на Старину Шепа в редакции «Волосатой груди», исцарапав ему лицо ногтями и едва не выколов глаза, а потом еще, искусав и искромсав щеки и шею металлическими вставными челюстями? Действительно ли имела место тайная церемония, на которой десять региональных лидеров мужчинизма обступили со всех сторон Шепарда Л. Мибса и стали свидетелями того, как Генри Дорсблад сломал шпагу и сигару Мибса о свое колено, резким ударом ладони сплюснул в лепешку котелок Мибса и торжественно оторвал гульфик от его брюк? Всем было хорошо известно, что тело молодого конгрессмена было столь тщательно обмерено и сфотографировано перед дуэлью, что изготовление протезов вместо выбитых пулей трех или четырех коренных зубов было, в общем-то, плевым делом. Но возможно ли протезирование языка? И вообще, удастся ли с помощью пластической операции восстановить такие пухлые юношеские щеки и такую лучезарную улыбку?

По давно уже установившейся традиции последняя теледискуссия должна была состояться вечером перед днем выборов. Миссис Странт, как истинная леди, предложила отменить ее. Штаб-квартира Борэкса отвергла ее предложение: традицию нельзя нарушать ни в коем случае. Матч состоится при любой погоде.

В этот вечер светились экраны абсолютно всех телевизоров на территории Соединенных Штатов, включая даже ставшие музейной редкостью черно-белые. С кроватей подняли детей, медперсонал больниц освободили от ежевечерних обходов, даже поснимали часовых с отдаленных постов, где не было телевизоров.

Первой выступила Клариссима Странт. Она коротко изложила свои предвыборные тезисы в дружественной манере, то и дело обворожительно улыбаясь, и представила на суд зрителей идеалы мужчинизма в простой, но изготовленной с особой любовью упаковке, словно рождественский подарок для членов своей семьи.

Затем камера развернулась к конгрессмену Борэксу. Он не произнес ни слова и только, с грустью взирая на телезрителей выразительными, подернутыми влагой глазами, показал на круглую рану диаметром в полдюйма на правой щеке. Затем медленно повернулся к объективу телекамеры другой щекой. На ней тоже была рана. Сокрушенно покачав головой, он поднял со стола большую фотографию своей матери в искусно отделанной серебряной рамке. Из глаза его при этом выкатилась чудовищных размеров слеза и расплескалась по фотографии.

Этого оказалось вполне достаточно. Не нужно было быть профессиональным политиком или специалистом по изучению общественного мнения, чтобы предсказать исход выборов. Миссис Странт еще задолго до вечера поздравила в день выборов своего соперника с заслуженной победой. В каждом штате мужчинизм и его последователи были буквально сметены взрывом всенародного волеизъявления. На улицах повсюду валялись груды выброшенных на свалку мужских котелков и женских турнюров. Закурить где-нибудь сигару было равносильно самоубийству. Подобно Аарону Барру, Шепард Л.Мибс сбежал в Англию, где опубликовал мемуары, женился на дочери одного из графов и прижил с нею пятерых детей. Старший из его сыновей, биолог, стал даже довольно известен как изобретатель лекарства, предотвращающего судороги икроножной мышцы спортсменов — того самого заболевания, что некогда угрожало гибелью французской промышленности, поставлявшей гурманам всего земного шара мороженые лягушачьи лапки. Поллиглоу тщательно избегал любых контактов с общественностью до самой своей смерти. Он был похоронен, в соответствии с завещанием, в огромном гульфике. Похороны его послужили поводом для появления во многих газетах пространных и богато иллюстрированных статей о возникновении, расцвете и падении движения, которое он основал. А Генри Дорсблад исчез еще до того, как сметающая все на своем пути лавина разъяренных женщин учинила погром штаб-квартиры мужчинистского движения. Его тело не было найдено среди обломков мебели, что дало пищу для возникновения множества легенд. Кое-кто утверждал, что он был заколот остриями бесчисленного количества зонтиков, к которым прибегли в качестве орудия своего гнева взбешенные американские поборницы святости брака и материнства. Другие говорили, что он спасся бегством, переодевшись уборщицей, и когда-нибудь еще вернется, чтобы вновь повести за собой толпы воспрявших духом почитателей котелка и сигары. Элвис П.Борэкс, как известно любому школьнику, отсидел в Белом Доме два срока и был самым молчаливым президентом после Келвина Кулиджа. По окончании исполнения обязанностей президента он бросил политику и занялся оптовой продажей цветов в Майами.