Бунт на «Кайне»

С несчастным видом старпом перевел глаза с Марика на капитана.

— Как вам сказать, сэр… Я думаю, на Стива можно положиться… Если он говорит, значит…

— О, черт, — заорал Квиг, — позовите сюда старшину Беллисона!

Через несколько минут в рубку, еле волоча ноги, вошел помощник боцмана.

— Слушаю, капитан! — просипел он.

— Беллисон, если бы вам нужно было снова зацепить эту мишень, как бы вы это сделали?

Сделав страшную гримасу, Беллисон напряженно думал. После некоторой паузы он выпалил что-то невразумительное про бросательные концы, скобы, вертлюги, пентер-гаки, глаголь-гаки, шпринги и такелажные цепи.

— М-да, — сказал Квиг, — и сколько же времени на это потребуется?

— Трудно сказать, сэр. Море-то спокойное — так что, может быть, минут сорок, час…

— Ну а ты уверен, что при этом никого не прибьет?

Беллисон с подозрением воззрился на капитана.

— Да чем тут прибивать-то, сэр?..

Что-то бормоча себе под нос, Квиг несколько минут ходил взад и вперед по мостику, а потом послал в штаб командования еще одно донесение:

«Если разрешите, попробую снова взять на буксир мишень. Жду указаний».

В ожидании ответа тральщик еще около часа лениво описывал вокруг мишени широкие круги. Ответ из штаба командования гласил: «Действуйте на ваше усмотрение». Когда Вилли принес депешу, капитан стоял на левом крыле вместе с Гортоном и Мариком и наблюдал за мишенью.

— Да, очень ценное указание, нечего сказать! — объявил Квиг, передавая ответ старпому. Он посмотрел на солнце — до заката оставалось еще часа полтора. — Вот вам и командование! Платишь денежку и получаешь квитанцию. «На ваше усмотрение!» Неплохо, верно? Ну, что ж, именно так я и собираюсь поступить. Вот увидите. Не выйдет у них повесить на меня ответственность за то, что мы пропустим завтрашние учения или, не дай Бог, за то, что кто-нибудь из матросов сломает себе шею. Приказываю: возвращаемся на базу.

Но на следующий день не было никаких учений, и «Кайн», не занятый ничем, залег в гавани. Около одиннадцати утра Гортон сидел за столом кают-компании и, прихлебывая кофе, рылся в ящике с корреспонденцией. Дверь открылась, и на пороге показался матрос, щегольски одетый в парадную форму. Он стряхнул пылинку со сверкающей белизной шапочки и обратился к старпому:

— Простите, сэр, как мне найти каюту капитана?

— Я старший помощник капитана. Можете обратиться ко мне.

— Сэр, у меня телеграмма лично для капитана.

— Телеграмма от кого?

— От командования, сэр.

Гортон указал на дверь капитанской каюты. Матрос постучал. Дверь открылась, и Гортон на мгновение увидел Квига в нижнем белье и с густо намыленной физиономией. Через секунду матрос уже выходил обратно.

— Благодарю вас, сэр, — сказал он Гортону и взбежал по трапу. Эхо его шагов гулко отдавалось в коридоре офицерского отсека. Гортон сидел тихо и ждал. Прошло секунд сорок пять, и он услышал, как в его каюте отчаянно зазвонил телефон. Залпом опрокинув чашку кофе, он вскочил со стула и поспешил в каюту капитана.

Квиг сидел за столом, все еще в мыльной пене. На полу валялся разорванный конверт. В правой руке он держал тонкий листок бумаги. Голова его совсем ушла в плечи, а левая рука, лежащая на колене, дрожала. Он искоса посмотрел на старпома и, молча протянув ему листок, отвернулся.

«22 октября. 13.00. Командиру „Кайна“. Явиться лично, повторяю, лично, чтобы доложить и представить письменный рапорт о причине провала операции офицеру оперативного отдела штаба командования».

Капитан поднялся и извлек из кармана брюк стальные шарики.

— Скажи честно, Берт, — выдавил он из себя, — что это все может значить?

Гортон удрученно пожал плечами.

— Провал! В официальной телеграмме! Хотел бы я знать, черт побери, почему он называет это провалом. И почему это я должен писать письменный рапорт? Разве не они мне приказали действовать по собственному усмотрению? Скажи мне откровенно, Берт, было ли что-нибудь такое, что я мог бы сделать, но не сделал? Может быть, я допустил какую-то ошибку, как ты считаешь?

Гортон молчал.

— Я буду тебе благодарен, если ты мне скажешь прямо, что было не так. Я ведь считаю тебя своим другом.

— Видите ли, сэр, — осторожно начал Гортон, про себя подумав, что командование, наверное, уже прослышало про обрыв буксирного троса. Подобные истории быстро распространяются на флоте. Но он боялся сказать об этом вслух, потому что Квигу еще самому предстояло признать, что это на самом деле случилось.

— Говори, Берт, не бойся меня обидеть.

— Единственное, что вы… что вы, сэр, может быть, переоценили трудности, связанные с попыткой взять на буксир мишень. Я видел, как это делается. В сороковом году мы были на стрельбах вместе с «Моултоном». Тогда тоже оборвался буксирный трос. Его восстановили за полчаса, без всякого напряга.