– Поначалу трудно нам тут было, ваше благородие, – рассказывал какой-нибудь мужичок поумнее, выбранный Дружининым для беседы. – Оно уж больно тута непривычно! Жарко очень, зима короткая, ягоды нашей нет, ни голубики, ни брусники. И леса нету, дерево срубить негде, печки топить нечем. А потом ничего, привыкли. Разглядели, что жить тут не в пример удобнее. Земля тут против нашей вдвое, а то втрое родит. И скотину есть где держать. Потом, нас тут научили свиней разводить, чего мы у себя в Костромской губернии не делали. Так что ничего, жить можно…
Обычно после этого Дружинин спрашивал, от кого поступило распоряжение красить избы и сажать деревья, и давно ли, и отпускаются ли деньги на содержание посадок. А потом, расспросив все в одном месте, шел дальше. Такое поведение барина сильно удивляло кучера Степана, поскольку барин совсем не интересовался покупкой земли. Ну, да это его господское дело, не нашего ума, рассуждал кучер.
Так, следуя от деревни к деревни, доехали до Канева. Тут Георгий Дружинин объявил, что план его определился и они едут дальше, до Кременчуга. И на другой день тронулись дальше. Здесь некоторые деревни стояли еще не убранные к приезду высочайшей флотилии, и путешественник мог воочию наблюдать, как происходит весь процесс декорирования местности. Красились избы, сажались деревья, выравнивались и посыпались песком дорожки, ведущие от реки в гору, а на самом берегу сооружались пристани. Дружинин не поленился и побеседовал с саперным офицером, который командовал работами. От него путешественник узнал, что весь план устройства берегов Днепра к приезду государыни составлен в канцелярии наместника Новороссии князя Потемкина и лично им рассмотрен и одобрен.
Здесь Дружинин продолжил расспрашивать крестьян, правда ли они живут на этом месте или их привезли сюда совсем недавно. Но все, с кем он говорил, заявляли, что живут в этих местах уже несколько лет.
Видя, как барин обходит деревню за деревней, рыщет на задах и руками ощупывает крестьянские избы, кучер Степан, наконец, не выдержал и спросил:
– А чего вы, барин, хотите тут узнать? Покупать вы вроде ничего не собираетесь – ни разу вопроса не задали, чьи это крестьяне и сколько поместье стоит. Чего же вы ищете?
– А ты, я вижу, мужик приметливый, – усмехнулся Дружинин. – Чего я ищу, спрашиваешь? Изволь, я скажу. Ищу я, нет ли тут обмана государыни. Не хотят ли выдать пустые места за устроенные деревни, не свозят ли мужиков откуда-то издалека, чтобы они изображали здесь жизнь, подобно актерам на театре.
– Так вы, видать, царский проверяльщик? – воскликнул догадливый кучер. – Что же вы раньше не сказали? То-то, я смотрю, барин все расспрашивает, а покупкой вовсе не интересуется. Это дело почтенное – обман против государыни обнаружить. Ну и как, нашли обман?
– Нет, не нашел, – признался Дружинин. – И до Канева, и после все деревни настоящие. Правда, раскрашены они, прямо как игрушки на ярмарке…
– А как же вы хотите? – возразил Степан Кривобок. – Чтобы царица всяку грязь смотрела и вонь чуяла? Для ее царского взора вся земля должна быть изукрашена. Вот наместник князь Потемкин и старается.
– Что ж, будем считать, что твоими устами, Степан, говорит сам народ, – заключил Дружинин. – Ладно, эту часть моей проверки можно считать законченной. Теперь еще кое-что надо разузнать – и можно возвращаться.
С этого дня путешественник Дружинин стал меньше внимания уделять деревням и больше времени проводить в городах. Они посетили Черкассы, Богуслав и наконец столицу наместничества Кременчуг. Здесь Дружинин беседовал больше с купцами и владельцами мануфактур. Вопросы он задавал почти те же самые, что до этого задавал мужикам в деревнях на Днепре – давно ли основана та или иная мануфактура, или лесопилка, или мельница, или склад, где шла оптовая торговля. И вот что поистине удивительно: вопросы были те же, а ответы путешественник Дружинин получал прямо противоположные. Объехав четыре десятка предприятий в трех городах и побеседовав с их владельцами или же с управляющими, Дружинин обнаружил всего девять, основанных в последнее десятилетие. Все остальные существовали и раньше, когда земли к югу от Киева еще не были присоединены к России и входили в состав Речи Посполитой. Между тем на бумаге, в ведомостях, составленных статс-секретарем Безбородко и другими министрами Екатерины, все эти предприятия значились как созданные в ее царствование, благодаря ее усилиям – и государыня не раз упирала на эти цифры в своих переговорах с иноземными послами и в своей переписке с деятелями просвещения.