Бунтарь (ЛП)

Я пытаюсь не смеяться над ней, но это почти невозможно. Делейни — один из самых нежных людей, которых я знаю, поэтому забавно видеть, как она отдает приказы каким-то невидимым хлыстом.

В комнату входит женщина в белом халате. — Мисс Каллахан, приятно видеть вас проснувшейся. Я доктор Джосселин, главный врач здесь. Как ты себя чувствуешь?

— У меня болит голова.

Она корчит рожицу. — Ну, учитывая, сколько Окси было в твоем организме, это неудивительно. Я просто собираюсь сделать несколько тестов, хорошо?

Я киваю, и Делейни с Ноксом отходят в сторону. Обычные проверки, которые она делает, — это все, что я делала раньше, и вызывают воспоминания, которые я надеялась забыть. Закончив, она вводит несколько слов в компьютер.

— Тебе очень повезло, Тесса. Кажется, что у передозировки нет долгосрочных побочных эффектов, — говорит она мне. — Тем не менее, я собираюсь приказать тебе остаться на ночь для наблюдения. И я, вероятно, попрошу их провести еще пару тестов, просто чтобы убедиться.

— А моя голова? Есть ли какой-нибудь способ избавиться от этой убийственной головной боли?

Она хмурится. — К сожалению, нет. Учитывая количество Оксикодона в вашем организме, когда вы поступили, мы должны убедиться, что все очищено, прежде чем мы сможем дать вам что-нибудь от боли.

Ладно, думаю, я это заслужила.

Делейни благодарит ее за меня и выходит из комнаты, останавливаясь, чтобы поговорить с Ашером, который явно обеспокоен. Глядя на другую сторону комнаты, Зейн и Истон прислоняются к подоконнику, и Истон выглядит так, как будто он на грани психического срыва. Мне нужно избавить его от страданий.

— Как вы думаете, ребята, вы могли бы уделить мне минутку наедине с Истоном?

Лейни приподнимает бровь. — Нет. Абсолютно нет.

— Лейн, — умоляю я.

Нокс проводит рукой по ее руке, и она смотрит на него, прежде чем ее плечи опускаются. Они с Зейном идут к двери, но Делейни направляется прямо к Истону.

— Встань, — приказывает она.

Он мгновенно повинуется ей, и она начинает обыскивать его, проверяя карманы и все другие части его тела. Все с любопытством наблюдают за ней, пока Нокс наконец не задает вопрос, который у всех на уме.

— Бэмби, какого черта ты делаешь?

— Убеждаюсь, что у него нет при себе наркотиков, — говорит она ему, как будто это очевидно.

Я тяжело сглатываю. — Делейни—

— Нет, — огрызается она на меня. — Единственная причина, по которой я не кричала на тебя, это то, что я не могу этого сделать, пока ты выглядишь такой грустной и беспомощной на больничной койке. Не дави на меня, Тесса.

Все, что я собиралась сказать, запихивается обратно, когда Нокс сочувственно улыбается мне и осторожно подходит к своей девушке.

— Хорошо, Рэмбо. Пойдем, возьмем тебе что-нибудь поесть.

Она делает глубокий вдох и кивает, подходит, чтобы еще раз обнять меня, прежде чем покинуть комнату.

Как только мы с Истоном остаемся одни, он как будто читает невысказанный вопрос в моей голове.

— Не волнуйся, — тихо говорит он. — Я убедился, что врачи знают, что это был несчастный случай. Просто слишком сильно веселились, и все пошло не так.

Я не уверена, говорит ли он это, потому что думает, что кто-то может слушать, или потому, что ему искренне нужно верить, что это правда для его собственного душевного спокойствия. В любом случае, я не собираюсь его поправлять.

— Спасибо тебе.

Тишина заполняет комнату, поскольку ни один из нас не знает, что сказать. Наконец, когда это становится слишком, он уступает давлению.

— Я…?

Я качаю головой. — Нет. Нет, конечно, нет.

— Все обвиняют меня. И я имею в виду, почему они не должны этого делать? Мне вообще не следовало давать тебе эти таблетки. Ты просто выглядела такой грустной, и я отчаянно нуждался в чем-то, чтобы вернуть Тессу, которую я помню.

Честно говоря, меня не удивляет, что все возлагают вину на него. Все они думают, что прошлая ночь была несчастным случаем. Как будто я просто случайно выпила слишком много или смешала это со слишком большим количеством алкоголя. Если бы это было так, часть меня, вероятно, тоже винила бы его, но это не так.

— Ты слушал свое сердце.

Он потирает затылок и смотрит на меня. — Значит, ты меня не ненавидишь?

— Нет.

Может быть, он видит это на моем лице или чувствует это в воздухе, но улыбка исчезает, как только он это осознает.

— Но ты тоже меня не любишь.

Вот оно. Тема разговора, которую мы оба пытались избежать.

Я вздыхаю. — Истон.

Он делает шаг назад, прижимая руку к груди, как будто мой отказ причиняет физическую боль. — Не надо. Не произноси мое имя так, будто пытаешься меня не обидеть.

— Мне жаль.

— Я люблю тебя, Тесса! Я люблю тебя.

Я пытаюсь не расстраиваться, но слезы все равно наворачиваются. — Я тоже тебя люблю.

Он поджимает губы и смотрит в землю. Через несколько секунд он кивает.

— Но ты любишь его больше.

Я моргаю, глядя в потолок, изо всех сил стараясь не разбиться. Причинять боль Истону — это последнее, что я хотела бы сделать, но я не могу заставить себя чувствовать то, чего у меня тоже нет. Прошлая ночь была доказательством этого.

— Мне так жаль, — плачу я. — Я ничего не могу с этим поделать. Это он. Это всегда будет он.