Бунтари не попадают в рай

Меня будто по щекам отхлыстали. Смачно, больно, унизительно. Аж красные всполохи перед глазами пошли. Неужели это опять очередная издевка? Очередная попытка потоптаться на моих чувствах? Я сюда как долбаный метеор несся, и все ради чего? Чтобы узнать, что она все еще с Егором встречается и мне ничего не светит? Это, блин, стеб какой-то?!

– Зачем я тогда здесь? – цежу я, изо всех сил пытаясь подавить зарождающуюся ярость.

Стелла тяжело вздыхает. Так, будто я задал ей очень-очень сложный вопрос, а затем негромко выдает:

– Просто ты мне сейчас нужен, Глеб.

И всё.

Всю злость как ветром сдувает. Стоило Стелле сказать, что я ей нужен, неважно в каком контексте, мой уровень счастья подскакивает до максимальных значений. Я готов пуститься в пляс и распевать матерные частушки прямо на глазах у прохожих. А все потому, что я нужен Стелле! Нужен, представляете?

Наверное, это глупо, и со стороны я кажусь жалким… Но, черт возьми! Еще вчера я был готов убить за возможность стать к ней хоть чуточку ближе, войти в ее энергетическое поле, заглянуть под маску холодного равнодушия, которой она так искусно прикрывается. И вот сегодня Стелла сама протягивает мне руку, хочет, чтобы я был рядом, нуждается во мне. Пускай это пока больше похоже на дружбу, но ведь любая лестница начинается с первой ступеньки, верно? Нельзя сразу взять и перескочить на десятую. Поэтому да, я согласен играть на ее условиях. Дружба так дружба.

– Ладно, – помолчав, киваю я. – Чем займемся?

– Давай повеселимся? – губы Стеллы трогает слабая улыбка, а в глазах загорается шальной огонек. – Сделаем что-нибудь безумное? – ее голос становится тише и пропитывается таинственными интонациями. – Хочу, чтоб люди вокруг осуждали нас, задыхаясь от возмущения. Чтобы нам потом стыдно было, понимаешь?

Чокнутая. Ненормальная. Съехавшая с катушек бунтарка. Все люди стремятся к комфорту и спокойствию, а ей общественное порицание подавай.

Будь на моем месте какой-нибудь адекватный парень, он бы давно дал деру. Потому что от таких безбашенных девчонок, как Стелла, добра не жди: вымотают всю душу, спалят сердце к чертовой матери, а потом еще и на углях потанцуют. С ними только две крайности: либо потрясающе хорошо, либо ужасающе плохо. Кто в здравом уме добровольно согласится на такую нервотрепку?

Но проблема в том, что я уже давно не в здравом уме. Да и адекватным меня назвать сложно. Я такой же, как она: сумасшедший и кое-как сдерживающий своих внутренних демонов.

А я еще я влюблен в нее. До умопомрачения. До гребаной дрожи в руках. До аритмии в сердце. Поэтому, о чем бы она ни попросила, – я выполню это с энтузиазмом смертника и счастливой улыбкой на губах.

Стелла хочет веселья? Не вопрос. Она его получит.

Глава 41

Стелла

– Тогда колись, какие у тебя есть безумные желания? – вдруг спрашивает Глеб, впиваясь в меня насмешливым взглядом.

Уж чего-чего, а такой реакции я от него точно не ожидала. Даже растерялась немного. Хотя, по логике, растерянным из нас двоих должен быть он.

– Нет, лучше без желаний, – мотаю головой. – Они не столько безумные, сколько нереальные.

– Знаешь, говорят, что возможно даже невозможное. Давай, накидай хотя бы парочку вариантов, – подначивает он. – Или слабо признаться?

Ну уж нет, на слабо меня не возьмешь. У меня тормоза еще в детстве из строя вышли.

– Я бы хотела выиграть легкие деньги, в лотерею или, скажем, в карты. И сфоткаться с Джастином Бибером, – плюю на условности и принимаюсь вспоминать самые оторванные от моей текущей реальности мечты. – А еще было бы прикольно подать на кого-нибудь в суд и выиграть его. Ну и погреться на нудистском пляже хотелось бы.

– Извращенка, – хмыкает Глеб, но тем не менее на его лице отражается подлинный интерес. – Что еще?

– М-м-м… Не знаю, – возвожу глаза к небу. – Как насчет угнать чью-нибудь тачку? Мне кажется, все об этом мечтают. О, чуть не забыла! Я очень хочу прокатиться на воздушном шаре! Вот это прям несбывшаяся мечта маленькой девочки!

– Угон тачки и полет на воздушном шаре? – он иронично ухмыляется. – У тебя часом не раздвоение личности?

– Очень может быть, – пожимаю плечами. – Мне кажется, у меня вообще целый букет психиатрических диагнозов. Так что, если боишься неприятностей, сейчас самое время помахать мне ручкой и сделать ноги.

Вскидываю подбородок и хитро щурюсь. Мне нравится провоцировать Глеба и видеть бунтарское пламя в его синих глазах. Нравится, что он такой же, как я, – дикий, неуправляемый и без царя в голове.

– Пф… Испугала козла капустой, – фыркает парень, а затем, улыбнувшись краешком губ, добавляет. – Ну что, погнали?

И, не дождавшись моего ответа, решительным шагом устремляется в сторону остановки.

Даже удивительно, насколько он спокоен. Не осуждает, не таращится на меня в немом изумлении, не смеется. Но от этого еще интереснее. Не люблю паникеров и ханжей. С ними невыносимо скучно.

– Куда идем? – спрашиваю я, направляясь следом.

– Ты когда-нибудь была на Новокрихе? – заговорщическим тоном бросает Глеб.

– Фу… Нет, – морщусь я. – Это же самый днищенский район нашего города. Что я там забыла?