Бунтарка

— Эй, это же я! — Он пожимает плечами типа «каюсь, виноват». Извините, но мне не жаль!

— Подожди, прочитай вот это, — говорит Алекс Адамс, еще один футболист в заднем ряду. Он показывает пальцем на зин и щелкает по нему один раз, потом еще, явно наслаждаясь. — Прочитай конец.

Я пытаюсь сохранить нейтральное выражение лица, но так сильно прижимаю ноги к полу, что скрипят половицы.

— Ладно, — соглашается Митчелл. — «Вы устали от того, что футбольная команда всегда в центре внимания и что им все сходит с рук?» — Митчелл громко смеется, словно он только что прочитал, что Земля плоская или что путешествие во времени реально. (Вообще-то Митчелл достаточно туп, чтобы поверить в это.) — Они что, серьезно? Их раздражает, что мы делаем свою работу и выигрываем футбольные матчи? Жаль, я не понимал, что должен был проигрывать, чтобы группка девчонок не чувствовала себя ущербно.

Я слышу смешки, звуки отрыжки его дружков. Другие ребята тоже улыбаются и смеются. Даже некоторые девочки.

Митчелл наклоняется, его стул повернут к Люси, которая собирает свои вещи в рюкзак. Она смотрит на часы, явно желая, чтобы урок поскорее закончился.

— Эй, новенькая, — говорит он, обращаясь к спине Люси. — Новенькая, повернись, у меня есть к тебе вопрос.

Плечи Люси поникли. Но она оборачивается:

— Да?

— Ты написала это? — спрашивает Митчелл, размахивая буклетом.

Люси молчит чуть дольше, чем нужно, прежде чем холодно ответить «Нет», а потом отворачивается и продолжает собирать вещи.

— Они сегодня были во всех женских туалетах, — говорит кто-то. Митчелл пожимает плечами, его взгляд прикован к Люси. Он смотрит на нее слишком долго.

— Полная хрень, — бормочет он под нос, комкает «Мокси» и бросает в сторону доски. Бумажка отскакивает от нее.

— Пожалуйста, давайте пользоваться корзиной для мусора, — говорит мистер Дэвис, снова возвращаясь к жизни на короткое мгновение.

Наконец раздается звонок, и я замечаю, как Сет устремляется к двери, не оглядываясь.

В заполненном людьми коридоре я натыкаюсь на Люси. Ее взгляд устремлен в пустоту, а губы сжаты в плотную линию.

— Эй, — говорю я тихо. — У меня есть еще один экземпляр, если хочешь. В моем шкафчике.

Люси поворачивается, удивленно приподняв брови.

— Да? — спрашивает она.

— Конечно.

Она стоит в сторонке, пока я роюсь в своих вещах и, найдя оставшуюся копию «Мокси», я отдаю ее Люси.

— Спасибо, — говорит она, улыбаясь. — Эта штука правда крутая.

— Да, интересная, — отвечаю я.

— Это не я сделала, — говорит она. — Ты не знаешь, кто?

Я отрицательно качаю головой.

— Этот Мичтелл — полный дебил, — говорит Люси, я бросаю взгляд на коридор, проверяя, нет ли его поблизости. Меня бесит собственный страх, но я не хочу стать объектом его шуток. Он слишком меня пугает.

— Он типа может делать здесь что угодно, — говорю я тихим голосом.

— Это я уже поняла, — говорит Люси, вскидывая бровь. — В любом случае спасибо за это. — Она прячет «Мокси» в тетрадь. — Как тебя зовут?

— Вивиан, — говорю ей. — Друзья зовут меня Вив.

— Точно, Вивиан. Ты обычно молчишь, поэтому я не была уверена.

Я пожимаю плечами, не зная, как на это ответить.

— Не думаю, что разговоры на уроке ведут к чему-то хорошему, — наконец-то произношу я.

— И правда, — говорит она. — В любом случае, я Люси. И как сказал этот придурок, я новенькая.

Я улыбаюсь и киваю:

— Да, я знаю. — Не знаю, что еще сказать. В Ист Рокпорте я нечасто сталкиваюсь с новыми людьми.

Люси улыбается мне, а потом машет рукой и идет дальше по коридору. Я поднимаю руку, чтобы помахать в ответ, и только когда она исчезает в толпе, я понимаю, что могла бы спросить, откуда она или почему ее семья переехала сюда. Я даже могла бы спросить, не планирует ли она нарисовать звездочку и сердечко на руке в пятницу.

Я смотрю на свои руки и понимаю, что сперва мне самой стоит ответить на этот вопрос.

Глава шестая

Я всегда везу тележку, когда мы с мамой ходим в продуктовый магазин, чтобы она могла сконцентрироваться на списке покупок. Так было со времен средней школы.

— Черные бобы или поджарка из фасоли? — спрашивает она, изучая консервированные продукты перед собой.

— Поджарка из фасоли.

Мама бросает на меня взгляд, но сдается.

Мы практически постоянно ходим по магазинам вечером в четверг, если она не работает. Моя мама не выносит безумие магазинов по выходным, так что это уже некий ритуал. Толкая тележку и пытаясь выровнять застревающее заднее левое колесо, я понимаю, что смотрю на свои руки, сжимающие ручку тележки, вместо того чтобы разговаривать с мамой.

На моих руках нет ни единой родинки или веснушки. На ногтях нет лака — красить их мне всегда было лень. Я пытаюсь представить звезды и сердечки, нарисованные на этих руках. Пытаюсь представить, каково это — пройти по коридорам Ист Рокпорта вот так. Мое сердце учащенно бьется, но я не знаю, от возбуждения или тревоги. Я представляю, как все смотрят на меня, а мои друзья задают мне вопросы. Я сжимаю руки в кулаки и делаю глубокий вдох.