Бунтарка

– Черт, а я не находила себе покоя.

– Я тоже. Как бы я хотел увидеть его лицо.

Почувствовав, как напрягается Джейс, я кладу руку ему на плечо. Он вздрагивает, но я не убираю ладонь.

– Он отвез меня к моим родителям.

– Так он друг твоего отца? – догадывается Джейс.

– Родители продержали меня дома почти месяц, пытаясь привести в норму. Конечно, я выходила из дома. Например, для того чтобы пойти к очередному психотерапевту, но в остальном чувствовалось, будто меня посадили под домашний арест. Я была раздавлена, зная, что Паркер находится в Стерлинг Фолсе, а Вульф и Аполлон сидят в тюрьме.

Теперь-то я знаю, что они не сидели в тюрьме.

– Они отбывали свой срок, работая на Цербера.

– В общем, мои родители решили, что мне нужна помощь профессионалов.

– И куда же они тебя отправили? – Тон Джейса становится резким.

Я делаю еще один глоток виски, но увидев, что на дне чашки плещется совсем немного янтарной жидкости, залпом допиваю остатки. Горячительный напиток прожигает дорожку в моем горле, с теплом оседая в животе.

– На Райский остров, – смеюсь я. – Ты слышал о нем? – И когда Джейс корчит гримасу, добавляю: – Расцениваю это как «да». – Встав с кровати, я начинаю разминать ноги. – Я пробыла там пять месяцев, прежде чем Никс нашла меня прошлой ночью и помогла выбраться с этого дурацкого острова.

– А твои родители?

Я отвожу взгляд, не желая признаваться в том, что они пытались навестить меня, но я отказалась их видеть.

– В учреждении меня не хватятся до утра, а утром они, вероятно, сначала обыщут остров, а уже потом позвонят им, чтобы сообщить о моей пропаже.

Джейс тоже встает с кровати, и мое сердце замирает, когда он протягивает мне руки.

– Кора, ты простишь меня?

– Сложный вопрос, – говорю я, крепко сжимая его пальцы.

Каламбур заключается в том, что ты думаешь, будто сможешь прожить без каких-либо объятий или привязанностей, но затем проходит несколько месяцев, в течение которых к тебе никто не прикасается, и вдруг…

Мы движемся навстречу друг другу одновременно. Должно быть, он чувствует то же самое, что и я. Стерлинг Фолс находится в состоянии войны, и в нынешнее время секс не та вещь, которая должна стоять на первом плане у таких народных мстителей, как Джейс. Хотя на самом деле он стал им не из-за обстоятельств, а потому, что это заложено в его природе. Он всегда был сам по себе и держался обособленно от остальных. Моя душа болит за него.

Наши губы сливаются в поцелуе, и, обнимая Джейса, я чувствую, как его руки скользят вниз по моим бедрам.

Схватив за ягодицы, он приподнимает меня, и я обхватываю ногами его бедра. Наши языки переплетаются, и я чувствую вкус виски, смешанный с ароматом дыма.

Джейс опускает меня на койку, укладывая голову на подушку и сложенное одеяло. Его руки блуждают по моему телу, и мне кажется, что он пытается прикоснуться к каждому его миллиметру. Я стаскиваю с него рубашку, и наш поцелуй прерывается только для того, чтобы я успела стянуть ее через его голову и отбросить в сторону. Сняв с меня толстовку и рубашку, Джейс на мгновение застывает, смотря на мою грудь, Залившись румянцем, я чувствую, как мое сердцебиение гулко отдается в ушах. Но, видимо, Джейс просто любуется моим телом, потому что когда он наклоняется, то целует мои ключицы. Он прижимается своими бедрами к моим, и я чувствую его эрекцию даже сквозь слои нашей одежды. Мне требуется большее.

Мы снова отстраняемся друг от друга, чтобы снять брюки, и, когда Джейс снимает свои, я вижу, каким твердым стал его член. Протягивая руку, я сжимаю его, скользя вниз по всей длине, но Джейс хватает меня за запястье и отводит ладонь в сторону. Он кладет обе мои руки над головой и упирается головкой члена в мое лоно. Вот-вот случится то, чего я так ждала. Он совсем близко к тому, чтобы взять меня.

Но внезапно Джейс останавливается.

– Скажи мне, что ты хочешь этого, – говорит он, смотря мне в лицо, и я выгибаюсь, пытаясь заставить его войти внутрь.

– Покажи мне, как сильно ты скучал по мне, Джейс.

Выдохнув, Джейс вводит в меня свой огромный член, и я закрываю глаза.

Черт возьми.