Бунтарка

Весной Марк предложил Фариду отправиться с ним вместе в его сельский дом на острове Йе. В Пор-Жуэнвиль они приплыли под проливным дождем. Вместе с ними в трюме прибыло множество картонных ящиков с компьютерным оборудованием, которое должно было позволить Фариду создать систему для контролирования деятельности рождающейся компании. Оба они, горячие сторонники использования всех технологических новинок, чувствовали себя в авангарде борьбы за прогресс. Пиратство ширилось по всему миру, угрожая финансовому равновесию фирм-производителей, которые не могли продавать свои диски или фильмы, поскольку миллионы шустрых пользователей бесплатно скачивали их из Интернета. Политические лозунги первых хакеров, вступавших в рукопашную с капиталистическим Интернетом, испарились, а на их место пришел гигантский черный рынок всепланетного масштаба. Как сделать, чтобы у подающих надежды интернавтов сохранялось ощущение свободного доступа к неисчерпаемым интеллектуальным копям, но при этом крупные фирмы не теряли перышки? Человек, которому удастся решить это уравнение, станет героем начинающегося столетия.

Фарид, в сотый раз просматривавший перед выпуском на рынок компьютерную игру, которую он задумал несколько месяцев назад, почувствовал на плечах руки Марка, и надо признать, этот ласковый жест не был ему неприятен.

Внезапно Менантро воскликнул:

– Пойду-ка приготовлю салатик, а потом пройдемся по Пор-Жуэнвилю. Мэр прислал мне mail, хочет встретиться со мной в семнадцать часов в «Корсаре».

Сосредоточенный на виртуальных окнах, открытых на трех плоских экранах, Фарид поднял голову, взглянул в реальное окно и увидел подплывающий паром, который уже второй раз за день привозил пассажиров из Фромантена на остров Йе.

3

Опершись на леер, Ольга Ротенбергер смотрела на небольшой зеленый остров и думала, что природа определенно развратила этих лодырей-французов. Судьба несправедливо отнеслась к разным странам. Можно родиться красивым или уродливым, темпераментным или слабосильным, и точно такие же различия существуют между государствами, их географией и историей. Некоторые народы без передышки боролись за то, чтобы выжить на суровой земле. А вот французы ни за что ни про что были облагодетельствованы мягким климатом и разнообразием пейзажей; история не была с ними слишком жестока, и тем не менее они только и делают, что жалуются. Из всякой ситуации они пытаются извлечь хоть какую-то выгоду; они унижались перед немцами, перед тем как вместе с союзниками принять от них капитуляцию; они копируют Америку и при этом высокомерно убеждены в своем культурном величии. Они беспрестанно бастуют, а потом возмущаются, что время забастовки им не оплачивают. Противопоставляя себя общности великих западных наций, они бессовестно объявляют себя великой державой, хотя таковой давно уже не являются. Французы, так комфортабельно устроившиеся в чудесных декорациях своих побережий, гор и цветущих равнин, вызывают раздражение. Однако, невзирая на бросающуюся в глаза склонность клянчить деньги и беззастенчивость, Ольга все-таки видит в стране, где она сейчас живет, нечто достойное зависти: то, что осталось от былого искусства жизни, и неодолимый, на немецкий взгляд, вкус к удовольствиям.

В Марке же Менантро воплотились наихудшие недостатки его соотечественников: дурацкая манера заниматься делами, воображая себя человеком искусства, пылко произносить речи, исполненные гуманизма, не отходя меж тем от кассы. Еще до того, как его отстранили от дел, ему удалось провести через административный совет, чуть ли не сплошь состоявший из его приятелей по Национальной школе администрации, которые автоматически десантировались в руководство бывших государственных предприятий, совершенно галлюцинативную компенсацию – десять миллионов евро, – причем свободную от налоговых вычетов! Он считает, что достоин именно такой суммы, и это в тот самый момент, когда акции упали до самого низкого уровня за все существование ВСЕКАКО. А ведь годом раньше он заявлял: «В соответствии с моей концепцией капитализма глава фирмы должен принимать риск на себя. Если он выиграет, то стоит того, чтобы ему платили много. Ну а если проиграет, он ничего не стоит» (интервью в «Экспресс»). «Лично я не потребую никакого возмещения, если административный совет решит, что мне больше не место во главе корпорации» {речь на Капри). И, давая громогласно подобные обещания, он заставил проголосовать за возмещение себе в таком размере! Пойманный некоторыми газетами на расхождении слов и поступков, он ничуть не устыдился.