Бунтарка и Хозяин Стужи

— Ничего. Все хорошо. — Я взяла поднос со стола. — Спасибо, Дорота. Позавтракаем и приду тебе помогать. Лучше заранее приготовимся.

— И то верно, — вздохнула она. — А то если же что не успеем…

Дорота не договорила, мы и так знали, что все должно быть готово не просто вовремя, а лучше за час до «вовремя». Исключая, пожалуй, горячее — Стелла сегодня еще раз десять забежит на кухню, чтобы удостовериться, что мы тут не отсиживаемся и не прохлаждаемся.

Чтобы не ударить в грязь лицом перед гостями, нужно было приготовить десять салатов, жаркое, запеченного гуся, поросенка в яблоках и огромный торт. Расписать его шоколадом, а сверху выложить двадцать четыре карамелизованных лесных ореха — ровно столько сегодня исполнялось Душану. Словом, заняться было чем, поэтому я быстренько поднялась к Фабиану и так же быстренько поела.

После завтрака все собрала, помогла брату с утренними процедурами, а потом побежала в библиотеку, чтобы взять ему книгу. Мы с ним очень любили читать: я больше интересовалась историей и романтическими новеллами. Была бы рада почитать что-то про магию, но в нашей библиотеке такого не имелось. Стелла с детьми литературой не интересовались, поэтому небольшая родительская библиотека стояла в запустении. Если бы я не убиралась, наверное, здесь бы все заросло паутиной и покрылось пылью.

Вытащив второй том приключенческого романа, которые так нравились Фабиану, сунула книгу подмышку. И тут мое внимание привлекло странное углубление за соседними томиками. Я удивленно приподняла брови:

— Это что еще такое?

Сколько раз проходилась здесь тряпкой, ни разу не замечала. Хотя, возможно, из-за того, что убиралась на скорую руку: сдвинула книги в сторону, протерла пыль на полке, быстро смахнула ее с обложек да корешков, и дальше побежала.

— Хм… — Раздвинув книги в стороны, я увидела, что углубление высотой с небольшой книжный томик. Коснулась его пальцами, погладила шершавую поверхность дерева, когда раздался глухой щелчок. От неожиданности я ойкнула, потому что пальцы ужалило искрой — огненной искрой, с ума сойти!

Углубление оказалось не чем иным, как крышечкой, которая слегка приоткрылась. Я осторожно потянула ее на себя и увидела внутри сверкающий… Это что, ошейник?!

От удивления во мне даже мысли закончились. Я вытащила странную штуковину, сверкающую и переливающуюся в морозном солнечном свете. Тончайшая золотая пластинка была инкрустирована слезами гротхэна. Так назывались драгоценные камни, которые находили в самых дальних снегах и которые стоили целое состояние!

Я знала об этом, потому что Стелла выпросила у отца колечко с крошкой такого камня. Даже оно стоило целое состояние, но как тогда мачеха сияла, как им хвалилась перед всеми! Здесь же были камни размером не то что с лесной орех, с половину моего мизинца! Крупные, они сверкали так, что было больно глазам. И не только глазам… Сжимая в ладони это странное украшение (если можно так назвать ошейник), я почувствовала странное жжение, а еще внезапно накатившую легкую слабость.

— А-а-а-а-а! Ливия-а-а-а! — раздался совсем рядом рев Стеллы.

Что ни говори, а страсть к ориям у них семейная. Не успев толком оправиться от первого потрясения, я выглянула в коридор и увидела наступающую мачеху:

— Ты! — пыхтела она. — Ты… ты!!!

Из-за ее плеча выглядывала зареванная Арлетта, которая трясла рукой и указывала на меня.

— За что, матушка? — всхлипывала она. — Я ведь ничего ей не сделала! А она мне снова надерзила и обожгла!

Что?! Да я ее сегодня видеть не видела! Прежде чем эта мысль успела оформиться, Стелла шагнула ко мне, уперев руки в бока. Я же свои быстренько отвела за спину: нечего тут драгоценными ошейниками сверкать.

— Ты что это о себе возомнила?! — раздувая ноздри, заявила она, возвышаясь надо мной на добрую голову. Или, в случае Стеллы, на злую, но это детали. — Думаешь, если я к тебе мягко и бережно отношусь, позволю над Арлеттой измываться?

Мягко? Бережно? Это она сейчас обо мне?

— Арлетту я сегодня не видела, — спокойно выдерживая натиск нависающей надо мной мачехи, так же спокойно ответила я. — Именно по этой причине обжечь ее у меня бы не получилось. Даже при всем желании.

Вот не зря мне Дорота говорит, что язык мой — враг мой. Стелла потемнела лицом, а потом вытащила вперед зареванную Арлетту: надо признаться, весьма искренне зареванную, и сунула мне под нос ее руку. Всю в волдырях. От неожиданности я даже отпрянула и только после сообразила — это же после вчерашнего! После вчерашнего сестра решила мне отомстить, и, чтобы это сделать, сама сунула руку в огонь. Ненормальная!

Точно ненормальная.

Но насчет мести я угадала: стоило мачехе ее отпустить, как она, глядя на меня, заухмылялась.

— Все! Достаточно ты мое терпение испытывала. Сейчас же на конюшни отправишься, прикажу Бруно тебя выпороть.

Что?

Что-о-о?!

— Что тут происходит? — голос Душана раздался очень вовремя. Или очень не вовремя — это как посмотреть. Подкрался брат сзади как поисковая магия Снежных, неслышно и незаметно.