Бунтарка и Хозяин Стужи

А потом – сразу в библиотеку.

– Мы проводим вас в его покои, нэри Селланд.

– Да тут же три шага!

– У нас приказ.

Приказ сопровождать меня повсюду, что ли? Только этого еще не хватало.

– Хорошо, – вздохнула, а мыслями невольно вернулась во вчерашнюю ночь. Когда его губы были совсем белыми, а потом так резко впились в мои… В этом не было ничего романтичного, но я почему-то почувствовала, как подушечки пальцев покалывает искорками огня. Совсем как вчера покалывало в груди, когда в Снежного возвращалась жизнь.

Глупая, глупая Лив. Ты еще влюбись в это чудовище.

В Снежного, которому нужна лишь твоя сила. Для подпитки. Впрочем, он этого и не скрывал. Если на кого-то и злиться сейчас, то только на себя. За собственные мысли.

Войдя в комнату Фабиана, застала брата с Доротой у окна. Они сидели в креслах и наблюдали за искорками снега, парящими в солнечных лучах.

– Лив! – радостно воскликнул Фабиан. – Ты проснулась? Вот соня!

И рассмеялся. Я улыбнулась в ответ, но успела сделать лишь шаг, как меня накрыло воспоминаниями.

Перед глазами внезапно темнеет, и вопреки моему желанию Душан тащит меня наверх, а потом я оказываюсь под ним на кровати, его руки шарят по моему телу, и мир вокруг вращается, вращается, вращается… Магии нет, я ничего не могу сделать! Защищаясь, вытаскиваю ошейник… Все, что было дальше, вдруг обрушивается на меня разом – вылетевшая дверь, барахтающийся под ней Душан, ворвавшийся Снежный.

Он меня спас и… снова поцеловал. Даже показалось, что это было не только из-за силы.

Показалось! Точно показалось!

И сейчас кажется? Потому что… с чего бы ему склоняться надо мной вместе с Фабианом, у которого глаза на пол-лица? Что опять происходит?

– Нэри Селланд! – голос его величества доносился как из каминной трубы. – Ливия, вы меня слышите?

И почему у него такое встревоженное лицо?

– Все в порядке, ваше величество, – это уже Каэтан. – Это никак не связано с тем, что произошло. Нэри Селланд, очевидно, выпила слишком много восстанавливающего память зелья.

Снежный выдохнул и посмотрел на меня так, будто был не прочь провести воспитательные работы тут же, на месте.

– Это так, Ливия? – спросил строго.

Ой.

– Мне не вспоминалось! – ответила возмущенно. – Должна же я была что-нибудь сделать! Я не из тех, кто сидит на месте, я человек действия!

Его величество приблизился ко мне так быстро, что ойкнуть повторно я даже не успела. Мало того что он загородил собой Фабиана, так еще и маячил рядом со мной лицом к лицу. И губы у него такие красивые… по-мужски красивые, резко очерченные. И подбородок…

Впрочем, все очарование губ и подбородка развеилось, когда он сказал, прищурившись:

– «Что-нибудь» однозначно будет, Ливия. – Так вкрадчиво, многообещающе…

После чего подхватил на руки, и я взлетела. Легко, как пушинка. Он держал меня без малейших усилий и без магии, я это видела! А глаза у него насыщенно-голубые, без этих морозных узоров, когда Снежные используют свою магию. И очень красивые. В обрамлении густых длинных ресниц. Всем бы девушкам такие ресницы, разорились бы тогда красоты мастерицы!

Ой, я еще и стихами заговорила. То есть подумала. Какие хорошие капельки!..

Пока я так размышляла, его величество уже оказался у дверей, на ходу бросив спешащему за нами Каэтану:

– Я сам разберусь.

Целитель, кивнув, остался в комнате брата, а я, поудобнее устроив подбородок на плече Снежного, помахала Дороте и Фабиану.

– Я скоро верну-у-усь…

Эхо подхватило мой голос, поскольку воины распахнули перед нами двери, и мы вышли в коридор. Резкие шаги Снежного звучали в унисон с ударами моего сердца, а у меня начала кружиться голова.

– Как у вас тут… немноголюдно, – доверительно сообщила его величеству.

– Это хорошо, не придется никому объяснять, что с вами случилось.

– А вы должны что-то объяснять? Вы же правитель Севера, – хмыкнула. – А правители никогда никому ничего не объясняют. Они только приказы раздают, и – вжух! – их все вокруг исполняют!

Снежный покачал головой, будто не мог в это поверить.

Мы оказались в моей комнате, и меня опустили на покрывало – постель-то уже застелена! Ну и шустрые тут служанки, я и то так быстро не убираю. На кровати было удобно, голова не кружилась, и я решила, что тут и останусь.

– Что-то вы подозрительно тихо себя ведете, – его величество вздернул бровь. И брови-то у него красивые! Тьфу!

– Знал бы, какая будет реакция, попросил бы Катаэна сразу выдать вам капли.

– Злой вы…

Хотя, если честно, совсем на него не злилась. Потому что он меня спас. От Душана. Вот Душан точно злой. Надо было тогда пнуть его посильнее в… В общем, откуда у него вся дурь идет.

Его величество неожиданно опустился рядом, матрас прогнулся. Как бы не скатиться к нему по шелковому покрывалу! Дома-то таких не было, все шерстяные или полотняные, жесткие да колючие, а это гладкое, нежное, как лепестки цветка. И скользкое, как ледяная горка.

– О чем вы думаете, Ливия? – неожиданно спросил он.

И правда, о чем?

– О покрывале, – честно призналась.

– О покрывале?! – теперь обе брови взлетели вверх.