Бунтарский дух

Маджид, ты пишешь мне: «По моим ощущениям, деятельность гораздо естественнее бытия». Потому что деятельность поверхностна. Общество учит тебя быть деятелем, никому нет дела до твоего бытия. А вообще-то, бытие это твоя более глубокая природа. Не существует антагонизм между деятельностью и бытием, просто бытие привносит глубину и значение в твои действия.

Итак, если ты в самом деле хочешь быть деятелем, тогда ты должна войти в обитель бытия. Ты говоришь: «Именно так мне хотелось бы выражать свою любовь и преданность тебе». Это верно: через свои действия ты выражаешь мне свою любовь и преданность. Но ты не знаешь о том, что ты можешь достичь более значительных вещей.

Те же самые действия, берущие начало в любви и преданности, приобретут такую глубину, такую вечность, что ты просто удивишься тому, что прежде находила удовлетворение лишь на поверхности и никогда не погружалась глубоко в океан. Но если ты не нырнешь в океанские глубины, то не сможешь отыскать жемчужины. На поверхности вода, на гребнях волн, ты найдешь белую пену, сверкающую на солнце. Эта картина красива, и все же перед тобой всего лишь воздушные пузыри. Если ты возьмешь в руку пену, то скоро увидишь, что она исчезла, оставив только воду в твоей ладони.

Ты спрашиваешь меня: «Но подлинна ли такая любовь?» Да. Но у глубины любви много уровней. Эго всего лишь начало, первая ступень лестницы. Если ты способна достичь высшей ступени, то почему довольствуешься менее значительным состоянием своего сознания?

Я знаю, что ты мятежница (в восторг тебя приводят именно твои проделки), но твой мятеж не может быть чем-то большим, чем небольшой восторг, который не преобразит ни тебя, ни общество. Если ты хочешь быть настоящей мятежницей, тогда тебе первым делом надо найти свое бытие. В таком случае все твои деяния будут не просто актами любви и преданности, но также грандиозной революцией, причем не только в твоей жизни, но и в жизни других людей. Твоя любовь подлинна, но она очень слаба.

Я хочу, чтобы ваша любовь была как можно более сильной, чтобы она была больше неба. У нее не должно быть границ. Из такой любви возникает подлинный мятежник, настоящая духовная революция.

В истории много описаний неудачных революций. Они терпели неудачи потому, что не исходили из существа, а представляли собой всего лишь некую деятельность. Маркс, Ленин, Мао - они в этом ничего не соображали. Все эти великие революции принесли людям очень много. Но сам эти революционеры были очень поверхностными людьми, поэтому их революции оставались неглубокими, словно слой побелки. Эти революции не происходили из самих корней людей.

Мои саньясины будут мятежниками, но не в обычном смысле этого слова. Прежде чем стать мятежниками, им следует стать Буддами. Только тогда мир узнает подлинную революцию, мятеж Будд.

В языке хинди есть очень красивое слово «буддху», которое происходит от «Будда». Слово «буддху» означает болван, а «будда» - высший пик сознания. Какие странные люди! Тот же самый корень дает основу другому слову, «будда», а прежде составлял слово «буддху». Все революции в мире совершались вот такими буддху. А мне хотелось бы, чтобы революции брали начало в глубочайшей сути Будд. Я не отниму у вас вашу деятельность. Я лишь хочу обогатить, усилить ее, а также перевести ее из восторга в экстаз.

Ты пишешь: «Много лет назад я сказал тебе, что я мне хотелось бы стать ковбоем на Диком Западе. У меня и поныне сохраняется такое желание. Означает ли это, что мне не удастся стать созерцательницей?» Ты неправильно поняла меня. Я не против ковбоев. Я хочу, чтобы все вы стали кшатриями. Но прежде чем стать воином, нужно просто быть.

Кто же станет этим воином? Ты даже не знаешь, кто ты. В твоем центре царит неведение ... И ты еще хочешь стать воином? Тогда твоя воинственность будет разрушительной, а не созидательной. Такая воинственность происходит от неведения. Я хочу, чтобы вы были воинами из безмолвия, чистоты, невинности.

Но у тебя, Маджид, есть устоявшееся представление о том, будто созерцатель и воин - два разных явления. Такие идеи бытовали в прошлом, поскольку прежние поколения не смогли создать цельного человека. Я же стараюсь развить в вас цельность во всех измерениях.

Будь созерцательницей, и тогда, чем бы ты ни занималась (ты можешь быть мятежницей, амазонкой), ты не повредишь людям, но украсишь мир. Мы можем предложить существованию только такую благодарность. После себя следует оставлять мир немного более совершенным, чем в миг своего рождения в нем. Пусть мир будет чуть-чуть более красивым, чистым, человечным, добрым, лучистым, немного более святым.

По моему мнению, нет никакого противоречия между созерцателем и воином, но приоритет следует отдавать созерцателю. Только на созерцателя можно положиться, поскольку меч в его руке будет не убивать, а спасать, а сила, которую он приобрел в своих медитациях, станет созидательной энергией, благодаря которой все, к чему он прикоснется, будет превращаться в золото.