Бурбон и ложь

— Он Фокс, так что неизвестно, что он задумал — просто уложить тебя в постель. Или заставить влюбиться в него. В любом случае, он собирается получить от тебя то, что хочет. — Она замедляется, когда мы приближаемся к нашим домам. — Грант — спокойный мужчина. Или, по крайней мере, был таким. Многие забыли, но я помню прежнего Гранта. И он настойчив, когда чего-то добивается.

— И это что-то — я.

Она смеется.

— Но я думаю, что этот тупой идиот забыл о своем первоначальном плане и просто влюбился в тебя.

Я опускаю козырек и вытираю тушь, немного размазавшуюся под глазами, затем достаю из сумочки красную помаду.

Ведь именно это мы и делаем, не так ли? Падаем.

Я наношу немного красной помады на скулы, чтобы придать им цвет, чуть-чуть подкрашиваю нижнюю губу, просто чтобы освежить.

— Кстати, ты отлично выглядишь.

Машина останавливается, и я открываю дверь.

— Это подъездная дорожка к дому Гранта.

Она ухмыляется.

— Я избавляю тебя от необходимости далеко идти.

Я не могу сдержать улыбку. Точно так же, как не могу припомнить, чтобы у меня когда-либо была такая подруга, как она. Такая проницательная и непредвзятая. Приятно проводить время с человеком без скрытых мотивов и подковерной борьбы.

Закрыв дверь, я наклоняюсь к окну.

— Это плохая идея?

— Я думаю, что плохие идеи, о которых ты говоришь, в конечном итоге запоминаются больше всего. — Она слишком агрессивно вздыхает, откидывая голову на подголовник. — Он хороший человек, Лейни. И из всех, кого я знаю, именно ему не помешает немного развлечься, даже если это плохая идея.

— Спасибо, Хэдли.

— Поблагодаришь завтра, когда расскажешь о том, сколько раз он заставил тебя… — Она сигналит, а затем срывается с места.

Я все еще смеюсь, когда поднимаюсь по ступенькам крыльца и стучу. Проводя руками по передней части платья, я вдруг отчетливо осознаю, что нижнее белье под ним симпатичное, но совсем не свежее после целого дня гуляний и танцев.

Но эти мысли улетучиваются, когда Грант распахивает дверь со своей фирменной ухмылкой, в той же футболке и джинсах, что и полчаса назад. Почему сейчас он выглядит еще сексуальнее? Может быть, это из-за предвкушения того, как он снимет с себя все это.

Не говоря ни слова, он наблюдает, как я пожираю его глазами в дверном проеме. Но как только я пытаюсь заполнить тишину, он обнимает меня за талию и притягивает к себе.

Мы пересекаем порог и оказываемся в доме.

— Хэдли высадила тебя прямо у входа, не так ли?

— Она догадалась. Сказала, что избавит меня от необходимости далеко идти.

Он убирает мои волосы за плечо.

— Хэдли — не самая большая сплетница. Я беспокоился о Гризе и его девочках.

Джулеп лает с дивана в гостиной, и я не могу сдержать смех, когда смотрю на нее.

— На ней что, наушники? — Я подхожу к ней и поглаживаю ее белый живот, когда она ложится и переворачивается на спину. Ее окрас такой же хаотичный и красивый, как и ее характер.

— Она была лучшей полицейской собакой в округе. — Он наклоняет голову, наблюдая за нами. — Готов поспорить, что лучшей в стране, но как только она слышит фейерверк, все ставки аннулируются. Она забьется в угол и будет трястись, пока все не закончится. Наушники и ее маленькая пещера обычно делают свое дело.

— Я рада, что ты вовремя вернулся домой. — Я улыбаюсь, и тут до меня доходит то, что он сказал, пока я не отвлеклась на Джулеп. — Что ты имел в виду, говоря о девочках Гриза?

Грант достает из одного из кухонных шкафов два бокала и бутылку «Glencairn».

— Девушки из его книжного клуба. Ты же знаешь, что он переспал с половиной из них?

У меня отваливается челюсть, когда я поворачиваюсь к нему.

— Не может быть. Боже мой! — Я прикрываю рот рукой и хихикаю. — Это правда?

— Это единственный общеизвестный факт, о котором все знают, но никогда не говорят. Наверное, потому что именно они контролируют все городские слухи.

— Прекрати! — Но даже когда я говорю это, картина все равно стоит у меня перед глазами.

— Гризу нравится использовать проклятие Фоксов в свою пользу. Никто не хочет ничего большего, чем время от времени повеселиться. Большинство из них вдовы. Не думаю, что Прю когда-нибудь была замужем. Но да, Гриз и его девочки — те, кто начинают и заканчивают местные слухи.

— И будет плохо, если они узнают, что я уехала с тобой?

Он улыбается.

— Я не сказал «плохо». — Он проходит мимо меня, цепляя пальцем по дороге мой мизинец. — Просто мы станем основной темой этого лета. Мне не очень нравится быть объектом всеобщих разговоров.

Схватив меня за руку, он тянет за собой в дальний конец своего открытого жилого пространства и через дверь, которая, как я думала, должна была вести в гараж. Но когда он включает свет, и мы переступаем порог, становится ясно, что это гораздо больше, чем место для хранения автомобилей и спортивного инвентаря. Сначала меня поражает сладковато-терпкий запах.

— Это сбивает с толку.