Буреполомский дневник

Хорошо, не успел еще начать – быстро собрал все и назад в секцию. Шестеро, кажись, зашли на 12–й. потом на 5–й, потом к нам (один всего прошел по этой секции), от нас перелезли на 4–й – и так далее, вплоть до: “трое на 10–м, двое на 13–м”. Потом по одному на 10–й подтянулись еще двое или трое “мусоров”, плюс – Пименов и Наумов, “безопасники” хреновы! В общем, не знаю, что там было, на 10–м, но через некоторое время все “мусора” ушли.

Проклинаю себя за то, что сейчас, когда после обеда сразу заходил сигаретчик и час сидел, в 100–й раз рассказывая про своего бульдога, давно уже покойного (застрелили) – я забыл спросить у него, что же там было, на 10–м – а кому и знать, как не ему!.. Тем не менее, из–за него я так и не побрился – перед его уходом выключили свет (а значит, и воду). Вечером, если даже включат, нет настроения – я привык это делать по утрам, да и полно народу в “фойе”, не подойдешь к умывальнику.

Как прикольно, кстати, “пробивает” “мусоров”, идущих по “продолу”, здешний стрем! С начала “продола” первым расположен 12–й барак; затем 5–й, затем 8–й – в середине; дальше 4–й, 10–й и 13–й. Так вот, видя в начале “продола” “мусора”, они кричат: “мусор в сторону 5–го!”. Потом, если он не зашел на 5–й, а идет дальше – “В нашу сторону!!” Хотя “сторона” одна и та же, направление движения “мусор” не меняет, а просто минует бараки один за другим. На 13–м. в самом конце, я помню, стрем “пробивал”: “Мусор 5–й прошел! 8–й прошел!!” и т.д.

16–23

Дописал предыдущее – надумал сходить к “телефонисту” позвонить матери (вчера с ней не разговаривал). Через 4–й – 9–й – там еще не заменили старый деревянный забор железным. Пришел – у них отрядник; но уходить не хотелось – пошел; и этот хмырь, хоть и сильно недовольный, телефон все–таки дал. Когда вышел отрядник – пришлось прерваться, 51 секунду проговорили всего. :) Но потом он набрал еще раз – продолжили; еще 3 минуты.

По поводу забранного сегодня “железа” “телефонист” сказал то, о чем я и так догадывался – что это “перед комиссией”. По его словам, еще какая–то комиссия (45–я уже :) ожидается то ли 21–го, то ли 23–го...

18.9.10. 8–38

Суббота. Писать пока не о чем; единственная новость – с самого утра ломают забор между 8–м и 5–м. Ломают со стороны 5–го, и за ним – уже врытые столбы для нового, стального...

И сегодня, еще до всякого забора, и вчера, и позавчера – тоска, отрешенность, уныние, апатия, подспудное ожидание какой–то новой беды. То ли баулы утащат в каптерку, то ли опять заставят переезжать, то ли еще что придумают, – но спокойно здесь не будет, можно уже не надеяться. Ожидание, предчувствие очередной беды – этим полна душа, это давно уже мое привычное состояние – и на воле было так же, особенно после 2–х лет розыска. Забавно, помню, объясняется это у Фрейда, – нет, такое объяснение не катит, когда вокруг – агрессивная биомасса, командующая тобой, не слушающая никаких твоих доводов, и беды уже случались не раз...

Последняя осень... “Ах, Александр Сергеевич, милый, ну что же Вы нам ничего не сказали...” Осень 2010–го... Березы – около нас и около 6–го – уже почти все желтые. Осыпается листва, и желтый лист романтически задевает тебя по козырьку или по щеке, когда ты стоишь е проверке... Через год в это время я буду уже дома; буду так же вот идти домой темным, ветреным осенним вечером, под шорох падающей листвы, и смотреть на огни далеких фонарей впереди... Все будет – но зачем? Этих ощущений не удержать, всю жизнь, все чувства, каждый вздох – не втиснешь ни в какой фотоальбом, тем более книгу. А я все ищу смысл жизни, и не нахожу его, а жизнь–то уже, считай, больше чем наполовину прошла...

19.9.10. 15–15

Воскресенье. С утра лил дождь, – перед подъемом – слабый, а перед завтраком – такой силы, что я – наконец–то! – впервые на 8–м просто не пошел на завтрак. Ничего, обошлось. К проверке он опять ослаб, к обеду прекратился совсем; я пошел на обед – и как раз двое “мусоров” с обходом поперлись на наш “продол”.Я возвращался – они как раз вышли с 8–го и пошли дальше.