Буревестник

Мысли в голове у Валеры полились беспорядочным потоком, пока не устаканились до, казалось бы, странной, но наиболее адекватной: «Можно сделать так, чтобы он в самом деле подумал, что победил, и пока что отступить». Мужчина спешно стянул с себя потрёпанный пиджак и порванные местами брюки, а с бездомного снял вонючую шубу. Превозмогая тошнотворный запах потного тела, нацепил на труп пиджак и натянул брюки.

7.2

В этот же момент к яме подходили люди: один, шаркающий, непрерывно болтал (судя по усталому голосу — Умар), а ещё несколько уверенно топали, чеканя шаг. Чувствовалось в этом что-то армейское.

Валера, оставшись в майке с рубашкой, поверх которой нацепил пояс, трусах и туфлях, спрятался в углу, накрыв себя диванной подушкой. Через несколько секунд в яму посветили фонариком. Ярко-жёлтый луч сначала прошёлся по трупу, а затем исследовал все углы, включая тот, где спрятался Валера.

Умар довольным голосом что-то рассказывал собеседникам на своём языке. «К нему пришли подельники? — подумал Валера. — Но когда он успел их позвать?» Тем не менее его долго никто не перебивал, пока ещё кто-то не заговорил со старческой хрипотцой. Умар стал яростно перебивать собеседника, но в один момент замолчал. Дальше говорил только старик. В конце он использовал приказной тон — тут же эхо разнесло по помещению топот множества ног. Через полминуты из нескольких мест одновременно раздалась автоматная очередь. «Вооружённые бойцы?! — подумал Валера. — Это те, которые приезжали на микроавтобусе? Значит, Умар врал о том, что непричастен ко всему?»

Бойцы вернулись обратно к яме и отчитались. Умар молчал, а вот старик заговорил сначала спокойно, а затем резко и односложно. Почти сразу шаги стали удаляться.

Валера ждал пару минут, но наверху стояла тишина. Стараясь издавать как можно меньше шума, он выбрался из-под подушки и начал сооружать конструкцию для подъёма, состоявшую из старой мебели и всего, что было под рукой. Затем стал забираться, тщательно выверяя каждое движение. В любой момент можно было сорваться и присоединиться к трупу внизу.

Последним рывком Валера подпрыгнул и зацепился руками за край ямы. Подтянулся из последних сил, чуть выглянув — цех был пуст. Дёрнул ногой, оттолкнувшись от импровизированной лестницы и перелез на пол, часто дыша. В яме что-то слегка прогрохотало — теперь туда просто так не спуститься. Но Валера и не собирался.

Сгруппировавшись, он в полуприсяде добежал до стены и нашёл проход между станками, в котором можно было спрятаться, если бы кто-то захотел снова проверить яму. Ветер, свободно гулявший по старому цеху, холодил кожу, обильно покрытую по́том; местами пощипывало из-за множества мелких и не очень царапин.

Добравшись до стены, он стал пробираться между спальных мест бездомных и ржавого оборудования к окну. Часть стекла была выбита, Валера заглянул в неё: на площадке перед цехом стояла машина Умара, около которой двое бойцов в масках держали молодого араба, ещё трое находились неподалёку, а рядом на инвалидной коляске сидел старик, советник Умара, и что-то ему объяснял. Парень выглядел озадаченным и немного испуганным.

Советник коротко отдал приказы бойцам и позволил одному из них увезти его за ворота. Те, кто держал Умара, три раза врезали ему по животу так, что он безвольно осел, затем вытащили клейкую ленту и завязали ему руки и ноги. Остальные двое убежали. Вернулись с канистрами и стали выливать вокруг машины и делать от неё дорожки к цеху.

Бойцы, возившиеся с Умаром, усадили его на пассажирское сиденье автомобиля и накрепко привязали клейкой лентой на несколько раз. Затем убежали, оставив доделывать место для казни своим коллегам: те принесли кучу тряпья, расположили метрах в тридцати в стороне и провели к ней ещё одну бензиновую дорожку. Подожгли с дальнего края и покинули площадку. Теперь между воротами и цехом была только чёрная машина Умара, где, будучи без сознания, сидел её хозяин; ветер разносил бензиновые пары, а куча тряпья спокойно себе тлела.

Валера стоял и напряжённо ждал. Наблюдал ли кто-то за машиной? Будут ли они проверять, чтобы их казнь прошла успешно?

Тряпьё уже активно горело, ещё несколько минут — и пламя достигнет дорожки, переметнётся к машине и будет медленно убивать Умара. Валера не ощущал удовлетворения или справедливости в том, что должно было произойти. «Это неправильно! Просто неправильно!»

Прошла минута, Валере надоело стоять. Он стал осторожно пробираться вдоль стены, боясь, что в любой момент может оступиться и упасть на скопление мусора и металла. Но всё-таки удалось добраться до двери.

Подняв с пола небольшую ржавую железку, Валера выглянул на улицу. Всё так же никого. Затем взял камешек гравия и силой запульнул в ворота. Пригнулся, ожидая, что появятся бойцы, но на звук от удара никто не вышел.

Ветер на площадке был холодный, зубы непроизвольно застучали, но Валера не обращал внимания: он побежал к куче тряпья, объятой пламенем, и раскидал её, орудуя железкой. Ногой разбросал гравий, пропитанный бензином. Затем направился к машине.