Буря

Отец — ярый курильщик, такому факту — не вешающимся на шею девкам, а бесплатной выдаче сигарет, люто завидовал и говорил, что вот он-то в его бытность солдатом роты автомобильно-технического обеспечения полетов иной раз вынужден был и «бычки» курить. Особенно, когда служил на лагерном аэродроме, где ни палатки, ни магазина не было, а идти в самоход за сигаретами за десять километров было в лом. Отец говорил, что бодливой корове бог рогов не дает, а некурящему выдавать сигареты — безобразие.

У меня, у некурящего, проблем с сигаретами не было. Правда, как замкомандира взвода приходилось гонять народ из кубрика, требуя, чтобы курили в специально приспособленных помещениях — курилках. Парни огрызались, угрожали, но так как я командованию их не вкладывал, обходясь увещеваниями, то эксцессов не было. Напротив — относились к моим требованиям с уважением. А когда в соседней роте по недосмотру дневальных и мягкотелости сержантов (закурил «датенький» дембель в постели, сжег матрас и сам попал с ожогами в больницу) случился пожар, из-за которого выгорело половина казармы, то уже никто и не вякал.

Вообще, я бы выдачу табачных изделий прекратил. Пятьдесят грамм водки на день — это я еще понимаю, но курить — здоровью вредить! Может, объявить о переходе российской императорской армии на здоровый образ жизни? И ЗОЖ внедрить, да и казне не так накладно. Но, опять-таки, как пишут в книгах — курильщик, насильственно лишенный табака, станет курить спитый чай, а то и березовый веник. Значит, не стану пока здоровый образ жизни сеять, тем более — силой, а стану решать как солдат снабжать никотином.

Значит, почему вообще возникла проблема? Выяснилось, что выдача табака была прописана в Положении о солдатском довольствии ещё в одна тысяча девятьсот восемнадцатом году, и с тех пор не менялась. Но время-то шло, вместо новобранцев, привычных к ядреному махорочному дыму и газетам, пущенным на самокрутки, пришел иной контингент — городской, образованный, курящий исключительно папиросы. Пару лет назад Военное министерство порешило выдавать солдатам на месяц по двадцать пачек папирос. Интересно, куда же столько? Двадцать пачек папирос в месяц на солдата? Обкуриться, что ли?

Забавно — в ведении моего Кабинета имелась фабрика по производству махорки, а настоящей табачной фабрики нет. А все табачные фабрики, производящие папиросы, оказались в частной собственности. Даже не буду разбираться — почему так случилось. Может, мои предшественники предпочитали курить импортные папиросы, а то, что производятся внутри страны, их не особо и волновало? А махорка-то, что производится у меня, кому нужна? Да, вспомнил. А ведь махорка продается даже в двадцать первом веке! Кто-то ее курит? Моя бабушка когда-то покупала махорку, разводила ее в воде и поливала капусту на даче. С какими-то вредителями боролась. Но потом бабуля перешла на менее убойную отраву.

Значит, солдаты курили папиросы. Теперь численность армии выросла почти в два раза, значит, возросли расходы и на табачное довольствие, а фабриканты, как водится, взвинтили цены в три раза. Опять двадцать пять! Значит — задача для Джугашвили? Нет, для Титова. Если в течении недели «табачные короли» не установят разумные цены, то табачные фабрики отобрать в казну, оставив на месте прежний персонал и рабочих, а солдат снабжать табачным довольствием по всем нормам. Но пока не навели порядок, взять средства из моих личных средств. Тьфу. Опять тавтология — «средства из личных средств». И опять полезу в собственный карман. Жалко. Потрачу миллион, не меньше, пока не нормализуется ситуация, а мог бы деньги потратить с бо́льшим толком.

Фух. Император, блин. Своей рукой наношу вред здоровью своих же солдат.

Так, с табачным довольствием для солдат решили, что дальше? Ага, дальше у меня встреча с полномочным и чрезвычайным послом Британской империи.

Пылаев уже несколько дней талдычит, что британский посол просится на прием. Да, надо принять верительные грамоты, но это можно бы сделать чисто формально. Посол явился, я принял, кивнул. Так нет. Просит, понимаете ли аудиенции. Ладно, так уж и быть. Сегодня у меня есть лишние двадцать минут. Думаю, посол должен уложиться в означенное время, а нет, значит он не умеет формулировать просьбы правительства Британии.

Откровенно-то говоря, я бы вообще проигнорировал просьбу, если бы не личность самого посланника. А это, не много не мало, сам Уинстон Черчилль.

Впрочем, в данной реальности Черчилль особой карьеры не сделал. Да, получил известность в качестве журналиста, побывал на англо-бурской войне, бежал из плена. На пике популярности стал депутатом парламента. Был министром без портфеля, заместителем министра по делам колоний, побывал на разных дипломатических должностях. И вот, наконец, назначили посланником к нам.