Буря дракона

— Ничего нового. Ангелы всегда так. Они не могут выносить друг друга слишком долго.

— Здесь нечто большее. Неро ненавидит своего отца. И я не могу понять, почему.

— Неро утверждает, что Дамиэль был жестоким и бессердечным отцом, — ответила она. — Но думаю, истинная причина ненависти Неро в том, что он видит в себе тьму Дамиэля. Он боится, что станет таким же, как Дамиэль, таким же жестоким, таким же бессердечным.

— А вы что думаете?

— Я думаю, что когда ты выбираешь стать ангелом, ты приглашаешь в себя эту жестокость и бессердечие. Магия изменяет тебя. Она делает тебя ближе к богам. Ты получаешь великую силу, но ты и теряешь кое-что: сочувствие к людям. Тебе они кажутся мимолетными мгновениями на бескрайних просторах времени. Ты концентрируешься исключительно на большей картине, и таким образом забываешь, что именно в эти моменты мы по-настоящему живем, а не в холодных логичных границах бессмертия. Жизнь — это не только долг, честь и постоянное стремление к вершине. Это дружба. И любовь.

— Можно ли стать ангелом и остаться собой? — спросила я.

— Нет. Превращение в ангела меняет тебя, — она повернула голову, глядя на меня вдоль каменистой поверхности. — Отношения с ангелом тоже меняют тебя. Как любовники они изумительны. Но как партнеры по жизни они просто гора кошмаров.

— Вы говорите исходя из личного опыта?

— Да, — мрачно ответила она.

— Мне хватает кошмаров и без добавки. Прошлой ночью мне приснилось, что я тону в вулкане.

— Ты нервничаешь из-за тренировок с Драконами, — ее слова эхом вторили Неро.

— Я слышала, это не самый приятный опыт.

— Нет, вовсе нет, но он сделает тебя сильнее. Если ты выживешь, — добавила капитан.

— Вы совсем не помогаете.

Она все равно продолжила.

— Тебе снилось, что ты тонешь в вулкане. Реальность намного хуже.

— Знаете, я внезапно ловлю себя на мысли, что скучаю по мрачным мотивирующим речам Неро. Не стоило мне делиться с вами своими кошмарами.

— Вероятно, хорошая идея. Не будь такой доверчивой. Не обнажай свои слабости.

— Иными словами, не доверяй никому.

— Доверяй своим друзьям, — сказала капитан, когда мы наконец-то добрались до вершины горы.

Солнце разогнало облака, его сияющие лучи света лились на замок, заставляя его мерцать словно миллион крошечных бриллиантов. Тихое гудение, резонирующее с магией, исходило от стен, и все просторы внизу отвечали. Земли и замок были связаны, их магии переплетались.

— Но будь избирательна, кого называть другом, — закончила капитан Сомерсет.

Она посмотрела на другой конец каменистой горной вершины туда, где Джейс и пятеро других стояли перед замком в ожидании. Неро тоже предупреждал меня насчет Джейса. И они были правы в своих предостережениях. Сын полковника Файрсвифта был талантливым, трудолюбивым и амбициозным. Эта амбициозность граничила с жестокостью. Джейс хотел быть хорошим человеком, но это полностью противоречило его желанию стать могущественным. Я часто гадала, какая его часть в конце концов победит.

— Кто стоит с Джейсом? — спросила я у капитана Сомерсет.

Она посмотрела на женщину, одетую в полный комплект кожаной униформы вопреки жаре. Эмблема руки, символ телекинеза, отмечала ее как капитана, солдата шестого уровня.

— Это Кендра Файрсвифт, — ответила капитан Сомерсет, хмурясь. — Первенец полковника Файрсвифта.

— У Джейса есть сестра? — он никогда о ней не упоминал.

— Да, но ты поймешь, что она больше походит на отца, чем на брата.

— Так она наставник Джейса на время тренировок.

Чтобы участвовать в тренировке Драконов, каждый из нас должен был обзавестись наставником. Это явно говорило о том, какой напряженной будет эта тренировка.

Кендра Файрсвифт вернула взгляд капитана Сомерсет с явной неприязнью. Ее идеальный носик сморщился, демонстрируя якобы превосходство.

— Я так понимаю, вы знаете друг друга, — сказала я.

— Однажды я помогала ей тренироваться, — ответила ей капитан Сомерсет, пока мы шли к замку. — Она была высокомерной даже тогда, и этот настрой подпитывался ее необъяснимой способностью во всем превосходить сверстников. Она быстро поднялась по рангам. Стать ангелом — цель ее жизни, и я боюсь за мир, если она исполнит свое желание.

— Капитан Сомерсет, — поприветствовала ее Кендра Файрсвифт. — Все еще тренируете бедных хилых солдатиков? Вы всегда питали слабость к благотворительным делам. Как альтруистично с вашей стороны.

— Здесь нет ничего альтруистичного, — если бы капитан Сомерсет улыбнулась еще сильнее, ее лицо бы треснуло. — Я просто делаю свою работу. В Легионе мы служим. Мы не ищем славы.

— Да, вы повторяли нам эти утомительные строки, когда я прошла инициацию. Интересно, как мало ненаследные солдаты понимают в долге и чести.

Перевод: у тебя нет родителя-ангела, так что твои слова не имеют значения.

— Долг и его сестра честь — идеальные щиты для узаконенных злодеяний, — процитировала я для Кендры.

Кендра посмотрела на меня так, будто у меня на голове выросли грибы. Похоже, ей не нравился Салас, философ из прошлого столетия, который ставил под сомнения действия вооруженных сил мира вплоть до самого Легиона Ангелов.