Буря кристаллов

— Проклятие, Ларский, прямой связи сейчас с тобой нет. На Земле творится черт его знает что, про космос вообще молчу. И в это время у Марры хватает сил на двойные игры, а у вас — на заламывание рук. Что значит расследование не имеет смысла? С каких это пор, не получив ответы на базовые вопросы расследования, мы отбрасываем в сторону дела? У вас есть убийца, хотя бы его кусок, но ни намека на мотив! Откуда он, точнее они, взялись — ни малейшего представления. Ведете себя, как капризная девица, чей наряд на вечеринке не произвел фурор. Значит так, генерал-майор, именно вы ведете это расследование. И Марра вам не указ. Пусть лучше пройдется метелочкой по противникам землян в Федерации — в конце концов, это прямые обязанности федеральной контрразведки. Вы же копайте дальше, делайте все, что требуется. Лабораторные исследования, оставшиеся следы, сопоставление действий диверсанта и тактики кристаллов на Земле. Не мне вас учить. Пока не поймете мотив, считайте, что сидите по уши в дерьме. Полковник Оскар Берг окажет вам в этом деле полное содействие. А я постараюсь выбить максимально возможный уровень доступа к информации о захваченных военными кристаллах. Если потребуется что-то конкретное, запрашивайте через меня. Да, резерв контрразведки по ЦКЗ остался за вами, и я чуток подкинул времени. И чтобы каждые восемь часов мне результаты, Ларский, не реже!

На этой огненной ноте начальство махнуло рукой и отключилось. Ларский остался в настроении повышенной боеготовности со встрепенувшимся чувством, что не все так безнадежно. Он быстро набрал прокурору запрос на информацию о флоте Штрауса. Пусть поможет, раз такой распаленный, хотя доступа у Густава все равно нет. Все-таки начальство Ларского более чем удовлетворяло. Чередование в нем флегматичной расслабленности и бешеных выплесков мотивирующей энергии было вполне благоприятной питательной средой для профессионального роста подчиненных.

Самое время взять упакованный в ловушку корунд и направиться к Филиппе Солгано. Потоптавшись на выходе, Никита отстегнул сайскутер от бедра и вытащил из ячейки магнитную обувь. Пока болтаешься на метле — сосредоточиться нереально. Другое дело ускоренный шаг, он всегда помогал погрузиться в сложное дело.

Сияющая мордочка проводника возникла за открывшимся проемом и, стала раскачиваться, будто от нетерпения.

— Больно ты мне нужен, дружок, — фыркнул Ларский. — Дорогу до лаборатории и без тебя найду.

Чудо привычно лопнуло, разлетаясь сочными желтыми каплями. Искусственные создания радуются, даже умирая. Люди так не могут, наверное, поэтому выживают тысячелетие за тысячелетием. Ларский пружинисто шагнул в коридор, и тускло подсвеченные ребра пустого прохода устремились прочь, сливаясь в полосу мерцания. Поворот, и по открывшемуся широкому пространству пролетела парочка офицеров, потом еще один. Ларский инстинктивно вжал голову в плечи и чуть не налетел на шагнувшую из стены девушку. Замедлил ход. По оживленным артериям океанской базы приходилось маневрировать, а не предаваться размышлениям. Разгар первой ночи войны. Что там на поверхности? Контролируют ли люди Землю? Он мог бы вызвать последние пакетные данные, но не стал. Новые трагедии погрузят в депрессию, а нужно заниматься делом.

Вдоль сектора криминалистов царила суета: перемещались контейнеры, эксперты скользили вверх-вниз по модулям, слышались технические звуки, тревожно мерцал оранжевый свет. Ларского направили к крайней справа двери, и она разъехалась при его приближении. Солгано, стоявший спиной у полупрозрачного куба, обернулся, с его рук стекли мягкие, оснащенные манипуляторами краги.

— Что у вас творится, Филиппе?

— А… это вы, Никита Сергеевич. Анализируем поступающие материалы, как обычно.

Выглядел парень заторможенным и потемневшим, словно высунул нос из преисподней, без надежды на освобождение. Медленно, механически поморгал и добавил:

— Пробы с мест атаки. Вода, земля, воздух, прах и сплавы. То, во что превратили города. Химический анализ, поиск отклонений, странностей.

— Вы спали?

Тот отмахнулся:

— Отправлюсь через пару часов в наведенку.

Все понятно. Что тут скажешь.

— Попадались ли корунды в пробах?

Криминалист невесело улыбнулся:

— Нет.

Ларский так и не решил, что хочет получить от Солгано. Протянул осколок.

— Тогда возьмите мой для анализов. С места столкновения.

Тот шагнул навстречу. Всмотрелся. Тряхнул чернющей шевелюрой.

— Это то, о чем я думаю, Никита Сергеевич?

— Знать бы еще, о чем вы все тут думаете. Но да, это то, что ускользнуло от нас в разлом. Здвински оказался самым проворным и скрытным. Нам бы извлечь толк из его ловкости.

Филиппе схватил кристалл и бодро просунул в очередной полупрозрачный куб.

— Маленький, жаль, маленький. Наверняка глупенький, дружок, и бесполезный.

— Нашел себе дружка, идиот, — пробормотал Ларский.

Криминалист совсем оживился. Зачастил себе под нос что-то невразумительное по-мексикански, запустил генераторное кольцо и разнообразные отростки на диагностическом столе.

— Что собираетесь делать с этой штукой?!