Буря (ЛП)

— Это не твое дело, первогодка, — парировал он и посмотрел на меня. — Я вообще знаю эту кохай? — спросил он, указывая на нее большим пальцем.

— Это моя лучшая подруга, — сказала я. — И она права. Ты сам себе угроза.

— Маа, плевать, — отозвался он, пригладив белые волосы. — Мне не нужны лекции от младших.

Прозвенел звонок, и Танака с Юки направились по коридору в наш класс. Я уже собралась идти за ними, но теплые пальцы Ишикавы потянули меня за рукав.

— Эй, — тихо сказал он, горячий шепот касался моей кожи, глаза его были темно-карими и блестящими. — Юуто в порядке?

Я молчала. А был ли он в порядке? Кошмар вспыхнул перед глазами, а потом и воспоминания о случившемся на днях — сражение с Джуном под дождем из чернил, связь с Тсукиёми, желание Джуна мстить. Я прижала язык к губам, едва сдерживая порыв все рассказать.

— Я не знаю.

— Скажешь, если я могу чем-то помочь.

— Ханчи мертв, — сказала я.

Он был удивлен, что я знала это, на миг его пальцы застыли на моем рукаве, и потом разжались.

— Ага.

Я едва смогла говорить.

— Я боюсь, что это Джун, — боюсь, что следующим будет Томо. Этого я не сказала, но Ишикава, похоже, и без этого понимал, словно думал о том же. Другой рукой он скользнул в карман пиджака. Он ведь не принес в школу свой ножик? Но это ведь Ишикава. Ему на это глупости хватит.

— Увидимся после уроков, — сказал он и ушел, а мне ничего не осталось, кроме как пойти в класс и начать учиться. Я вошла за миг до того, как все встали, чтобы поклоном поприветствовать Сузуки-сенсея, мысли путались.

Как остановить Джуна, если это он? Как остановить Томо, если Тсукиёми направит его по тому же пути разрушения, что и Сусаноо вел Джуна?

Телефон в сумке загудел, вырвав меня из мыслей. Сузуки-сенсей отвернулся к доске, я вытащила телефон и взглянула на сообщение.

«Все еще в пижаме. Думаю, я найду, чем себя занять». Томо.

Я усмехнулась и спрятала телефон в сумку. И хотя вокруг нас сгущалась тьма, я была рада, что Томо все еще сиял.

* * *

Ишикава сидел на полу, одно колено обнимала рука, другая нога перегородила коридор, и ученикам приходилось осторожно перешагивать через него. Он прижался затылком к стене, глаза были закрыты.

Я шагнула к нему, пнув его вытянутую ногу.

— Грубо, — сказала я, он повернул голову и посмотрел на меня. — Ты доставляешь всем неудобства.

Он усмехнулся, и зубы его были такими же белыми, как волосы. Он поднялся.

— Ты виновата, Грин. Приди ты раньше, я бы не уснул, пока ждал.

— И как так вышло, что теперь я хожу с тобой?

Он фыркнул и отодвинул дверь, ведущую в гэнкан, чтобы мы переобулись и надели пальто.

— Это все Юуто. Как всегда, от него у меня одни проблемы.

Он застегнул темно-зеленое пальто, темный мех на воротнике смотрелся странно в сочетании с его бледным лицом и волосами.

— Что? — спросил он, и я поняла, что смотрю дольше, чем нужно.

— Ты похож на ролл темаки. — сказала я.

Он закатил глаза.

— Ха-ха. Зеленое пальто, белые волосы, похоже на суши. Идем уже, — он толкнул дверь, ведущую во двор, и нас окружил холодный воздух. У него были не обычные школьные туфли, а блестящие и черные, чуть заостренные на носках.

— Ну, — сказал он, — теперь рассказывай.

Я шла рядом с ним и рассказывала все. Я поняла, что даже не знаю, сколько ему известно. Он уже не был врагом, он был на стороне Томо. И я рассказывала ему о сражении с Джуном, о связи Томо с двумя ками, Аматэрасу и Тсукиёми, солнцем и луной, возлюбленными, что стали врагами. Я рассказывала, как Джун убил своего отца листком бумаги, и что подобное могло случиться с Ханчи.

Он остановился у лестницы в подземный переход.

— Вот черт, — сказал он.

— Вот именно.

Он развернулся и направился на север. Я поспешила, чтобы нагнать его широкие шаги.

— Погоди, куда ты?

— У нас мало информации, — сказал Ишикава. — Если Такахаши замешан в гибели Ханчи, то все становится только хуже, нам нужно разузнать больше.

Я побледнела.

— Стой, ты ведь не хочешь натравить якудза на культ Ками Джуна ради мести? Ты начнешь войну.

Он покачал головой, его щеки покраснели от холода.

— Если это он убил Ханчи, то это начал Такахаши, а не я. И ты забываешь, что я у них уже не на хорошем счету. Они скорее побьют меня, чем поверят. Они подумают, что я намеренно их обманываю. Но нам нужно понять, Такахаши ли это, потому что иначе нам придется готовиться к чертовой буре.

— Так ты не на стороне якудза?

— Я на стороне Юуто, Грин, — его голос был тихим, ранимым, и я едва расслышала его за свистом ветра. — И всегда был. Икузэ. Идем.

Я хотела напомнить ему, по чьей милости якудза узнали о секрете Томо. Я хотела напомнить ему о злости, что видела в его глазах, о ненависти. Но он выглядел таким искренним, что я задумалась. А если он считал, что все его поступки вели к лучшему?

Мы шли на север к школе Катаку, слева был парк Сунпу. Часть листьев кучами лежала под деревьями, остальные еще держались на ветках, не желая падать, держась за остатки осеннего тепла. Ветер впивался в щеки, и я поправила шарф, чтобы закрыть их. Мы шли к Джуну. Что он скажет? Я слышала предупреждение Томо.