Буря начинается

Зельдт подвел остальных к столу и взял с него тяжелый том.

— Это экземпляр книги, которую мы печатаем внизу. Я назвал ее «Книга жизни», что не перестает меня забавлять.

Он пролистал хрустящие страницы с недавно отпечатанным готическим шрифтом и искусными иллюстрациями.

— Тут содержится информация по всем отраслям новых знаний: естествознанию, астрономии, минералогии и самому незаметному из зол — математике. Эта книга — полный свод современных наук. — Его голос упал до шепота: — Но в хвосте ее прячется жало.

При этих словах на лице Мины заиграла холодная улыбка.

— Когда книгу отпирают, — продолжал Зельдт, — обнаруживается сюрприз.

На обложке тома красовался золотистый замочек с ключом. Кончиками пальцев принц вытащил из глубины механизма крошечный стеклянный пузырек и поднес его к свету. Пленники увидели, что в нем находится вязкая черная жидкость.

— Ключик поворачивается, — пояснил Зельдт, — стекло трескается, и содержимое пузырька высвобождается.

— А что в нем находится? — спросил Чарли.

— Плоды многолетних усердных трудов, — с гордостью ответил принц.

Он подвел их к стеклянному кубу, где трудились лаборанты. Внутри на железном столе стоял стеклянный ларец. И двое работников, используя в качестве защитных перчаток несколько слоев свиных кишок, занимались перегонкой изрядного количества точно такого же черного вещества.

— Что это? — спросила Топаз, боясь услышать ответ.

— Вы наблюдаете за уникальным процессом. Субстанция слева, — пояснил Зельдт, указав на содержимое небольшого контейнера, — это паста из внутренностей переносящих заразу блох. Нужно около миллиарда блох, собранных с миллиона крыс, чтобы произвести хотя бы столь малое количество полезного вещества.

— Крысы… — пробормотал Чарли, покосившись на Джейка.

— Эту пасту смешивают, — продолжил Зельдт, указав на содержимое другого контейнера, — с поразительным средством, усиливающим ее действие, по меньшей мере, в сотню раз.

Джейк сразу же узнал в этом средстве вещество из второй емкости, проданной Мине Шлиц Талисманом Кантом, то самое, похожее на воск.

— Переносящих заразу блох? — переспросил Чарли. — Какую именно заразу?

Зельдт не сдержал злорадного смешка.

— О, в самом деле! Вам уже следовало бы догадаться самим, — укорил он, но улыбка тут же исчезла с его лица. — Чуму.

На миг все три агента затаили дыхание.

Глаза Зельдта сверкали пылом настоящего фанатика.

— Yersinia pestis — чумная палочка — самая беспощадная убийца во всей истории. После первой ее волны средневековая Европа оказалась опустошена: семьдесят миллионов смертей. Сперва лихорадка, затем рвота, дальше — болезненные, зловонные нарывы и, наконец, почерневшая кожа, когда смерть совсем близко. Так было тогда. Благодаря усилиям Талисмана Канта, это издание — если вы простите мне такой каламбур — окажется вдесятеро смертоносней. Вам не следовало бы стоять так близко. Эти ненасытные бактерии охотно вцепятся и в вас… — Он оборвал себя на полуслове. — Но я совсем забыл. Эти двое проныр, — кивнул он на Джейка с Топаз, — уже защищены моим противоядием, моей — как там звучит это вульгарное слово, которым вы его стали называть в новом времени? — моей вакциной. Но, пожалуйста, не стоит тревожиться, — последнее предложение принц адресовал исключительно Джейку. — Для тебя я подыщу не менее отвратительную кончину.

Три агента в ужасе наблюдали за тем, как лаборанты наполняют множество крошечных стеклянных пузырьков смертоносным черным веществом. Затем они запаивали емкости на жаркой горелке и отправляли к следующему столу. Там пузырьки устанавливали в замки на книгах, которые затем упаковывали в ящики и в дальнем конце помещения грузили в фургон, сделанный из кроваво-красного железа.

— Через двадцать минут эта повозка выедет отсюда с грузом из пяти сотен книг и направится на юг. В следующие сорок восемь часов каждый город в Южной Европе получит собственное бесплатное издание. Инсбрук станет первым местом посещения, — сообщил Зельдт, показав его на карте, висящей рядом на стене, — затем Милан, Верона, Генуя, Флоренция и так далее. Люди примут этот подарок с благоговейным трепетом, они будут дивиться его ценности, не ведая о том, что пригласили саму смерть в сердце собственного общества, — объявил принц, чьи глаза уже пылали страстью. — Не ведая, что на них уже надвигается анархия, что разложение уже началось. Не ведая, что их бессмысленные жизни уже окончены.

Мина Шлиц радостно улыбнулась при мысли о столь восхитительном плане.

— Так мои книги, в конце концов, послужат уничтожению Италии и всех самонадеянных государств Средиземноморья — главных преступников, сыгравших роль в великом крахе Ренессанса, — продолжил Зельдт, — но главный ход, вступление к апокалипсису, по моему замыслу, начнется сегодня днем, с удара по Северной Европе.