Буря слов 3

На первое же утро в новой квартире Пушкин всплыл кверху брюшком.

Погоревав, Светка решила залить тоску шопингом.

А через неделю купила гигантский аквариум. И пиранью, чтоб свято место не пустовало.

Свобода от постылых обязанностей расцветила жизнь хлеще карнавала. Светка развлекалась, как могла: съездила зарубеж, побывала на желанных вечеринках, подцепила и тут же бросила кавалера…

Но как-то незаметно вернулась хандра.

Светка всегда была одна как перст. Ни предков, ни детей… Никакой личной жизни. Сплошная работа. И тут, вроде бы, такая свобода. Делай, что хочешь, да? А хотелка вдруг выключилась. И Светка стала никому не нужна. Не богиня больше. Не Шива.

А ведь на работе…

Запоздало Светка вспомнила всё хорошее: как она начинала, как обучение за счёт фирмы прошла… Ведь это Саныч в ней перспективу, искру углядел. Поверил! Как на праздники друг дружку все поздравляли, цапались, но мирились… И весело было. Не всегда ужасно.

Промучившись неделю, Светка решилась позвонить экс-коллегам.

И выяснила, что фирму съели. Точно шоколадку.

Прогорел Саныч, прогорела фирма. Слопали треклятые конкуренты. Как пиранья, с потрохами слопали…

Светка положила трубку. Провела тряской, ледяной рукой по закрытым глазам. И помчалась на улицу.

«Где ты, чёртова бабка?!»

Светка металась от одного перекрёстка к другому. Оббегала все вонючие подворотни.

И лишь тогда, когда уже хотела грохнуться оземь и разрыдаться, услышала:

– Оп-па! Мамзелька!

Кудрявая бабка вытянула из седин цветок золотарника и подмигнула измученной Светке.

– Верни! Верни всё обратно!..

– Не-а. Не могу.

Светка поникла, зажмурилась.

– Сама расхлёбывай. Бери шоколадку.

Светка открыла глаза.

– А поможет? Снова-то?..

Бабка хмыкнула.

– Попытка – не пытка, мамзель моя дорогая… Только теперь – от души. Поняла?

– Поняла!

…Светка бежала домой, когда наткнулась на бомжа с бутылкой.

Пригляделась…

«Господи!..»

– Сан Саныч?!

Бродяга, натуральный бродяга. А в руке – водка. Початая бутыль.

А ведь в жизни не пил!

«Подвела защитница… Ой подвела…»

Раздумывать было некогда. Вскоре Саныч – постаревший и очень унылый – сидел на Светкиной кухне.

– Слишком я тебя загружал… Жить не давал, старый дурень…

«Ничего, Сан Саныч. Мы с тобой ещё повоюем», – мысленно ответила ему Светка, шурша диковинной обёрткой.

И, поставив перед шефом стакан горячего напитка, улыбнулась:

– Всё будет в шоколаде.

Колючая принцесса, Мшистая королева

Принцессе не нравился лес. Чужой, густой… терпко пахнущий человеком.

Даже ручьи здесь были другими, не как дома. В них отражение её уродства казалось хлеще: кожа светлее, глаза голубее, а уж губы и вовсе – будто сплющенные розочки. Противно!

Принцесса скривилась. Зачерпнула побольше грязи – так, чтобы под ногти попало, – и принялась мазать лицо. Когда-то она уже делала это. В другом месте, в другое время принцесса размяла в горсти пучочек зловонных трав и вымесила тесто вперемешку с глиной. Обмазалась им с ног до головы – да так и предстала перед Шорком.

«Я гоблин!» – гордо заявила она.

Шорк только расхохотался…

Потом она ещё не раз делала это. Порой – от тоски, порой – от злости. Но всё было бесполезно.

– Эй, Колючка! Айда хавать! – хриплый голос вывел из раздумий.

Вздрогнув, принцесса поспешила на зов. Она выбралась из кустов как раз вовремя: над костром уже поднимался ароматный дымок, скворчал жир, капающий с румяного зайца… Шорк сидел, скрестив ноги, и ел сырые потроха. По морде его гуляли алые отсветы.

«Вот уж кто всем гоблинам – гоблин», – с грустью и завистью подумала принцесса. Руки-ноги в скрученных жилах, глаза, как чёрный жемчуг, кожа болотистая… А она? Разве она, такая, принцесса гоблинов?..

– Чё зыришь? Налетай!

– Не командуй тут, старая жаба… – буркнула принцесса, но больше по привычке.

– Колючка, – фыркнув, сразу откликнулся Шорк.

Подойдя, принцесса села поближе к нему – так, чтобы ощущать его тепло боком. Вгрызлась в ножку зайца и опять стала вспоминать.

…Давным-давно гоблины воевали с людьми. Давным-давно умели на время обращаться в них – и наносить удары под прикрытием. Шпионить, нападать…

Но ни одна война не может длиться вечно. Однажды стороны всё же заключили мир. И мало-помалу, поколение за поколением, гоблины утратили былое свойство. Перестали обращаться.

А потом родилась принцесса.

Родилась она такой же красивой, как все: зелёненькой, с узкими чёрными глазками… Гоблин по крови, гоблин по облику. Наследница короля!

А в пять лет, играя в комнате, споткнулась – и вдруг обратилась в человека.

– Надо идти, – утерев широкую пасть, сказал Шорк и прервал её мысли.

Ноги принцессы, ещё не отдохнувшие толком, тут же свела мимолётная судорога, а в груди похолодело.

– Нет, я устала, я здесь хо…

– Помереть здесь хочешь? – голос Шорка зазвенел сталью. Той самой жестокой сталью, что, обагрённая, металась на королевском дворе всего три дня назад.

Принцесса зажмурилась.

– Вставай, Колючка. Ну! Надо бежать.