Буря в Кловерфилде (СИ)

Персидская кошка тихонько мяукнула, и ведьма нервно погладила ее по голове. И тут до Беаты дошло. В культе Калунны она совершенно забыла, что обычные ведьмы призывали одного фамильяра, по которому можно было определить род деятельности его хозяйки. Ведьмы с рыжими фамильярами связывали свою жизнь с опасностями и были весьма боевитыми особами. С черными — либо зарабатывали спиритическими сеансами, либо увлекались темной магией, либо были склонны к экспериментам, как Голди. Белые же кошки подходили не только целительницам или мастерицам оберегов и защитных чар, наподобие Эвы. Их призывали все ведьмы, которые хотели быть просто ведьмами: торговать зельями, оказывать простенькие колдовские услуги и не стремиться к большему. И если среди обывателей ходили суеверия о добрых ведьмах с белыми кошками, то среди самих ведьм все знали, что белый фамильяр в большинстве случаев означает неамбициозность и посредственность его хозяйки.

Вот почему она не сбежала. Либо не знала подходящих чар, либо не смогла взломать защиту более талантливых Эвы, Даны и Лили. И действительно была перепугана донельзя, попав в руки рассерженных противниц. С ней могли сделать что угодно, и она не смогла бы ничему толком сопротивляться. Ведь ее уже протащили по всей деревне за волосы, обругали и заперли в тесной кладовке. Ей было больно, унизительно и страшно. И совершенно непонятно, что произойдет дальше.

— Что, допрыгалась? — грозно спросила Валери. — Беата пришла, она теперь с тобой разберется! Трижды пожалеешь, что связалась с культом Калунны!

Пленница сжалась.

— Мне нужно в туалет. Пожалуйста, — с трудом выдавила она.

— Какой тебе еще туалет? Нечего из себя изображать жертву, гадина! — рявкнула Валери, впрочем, не слишком уверенно. — Обойдешься!

— Но мне очень нужно! Пожалуйста. Я не могу больше терпеть.

Беата испытала острое чувство жалости.

— Как вас зовут?

— Матильда.

— Девочки, отведите госпожу Матильду в уборную. Ей надо привести себя в порядок.

— А если она сбежит? — возмутилась Эва.

— Не сбежит. Лили, забери у нее кошку.

— Нет! Прошу вас, не трогайте Душечку! — вновь заплакала Матильда. — Она же ни в чем не виновата! Пожалуйста, не надо!

Беате стало почти физически больно от стыда и неловкости.

— Никто ее не обидит. Душечка — гарант вашего возвращения. Уверена, она хочет пить и, возможно, проголодалась. Лили, позаботься о ней.

Та подошла и протянула руки.

— Не волнуйтесь, у нас есть кошачьи лакомства для нее.

Несчастная Матильда отдала ей свою кошку.

— Душечка, лапочка моя, потерпи, мама скоро придет.

Та вначале принялась испуганно рваться к ней, но когда Лили начала ее гладить, внезапно остановилась.

— Не бойся, Душечка. Пойдем, я тебя познакомлю с нашими фамильярами. Они добрые, и ты им понравишься, — ласково заворковала Лили, и белая кошка окончательно успокоилась.

Эва нахмурилась и что-то зашептала Валери на ухо. Та хмуро кивнула.

— Матильда, иди за мной, — велела она, — Дымка, Льдинка, ко мне!

Та подчинилась, и они ушли.

— Что ты сказала Валери? — спросила Беата.

— Чтобы она запустила своих фамильяров в туалет. Если эта ведьма попытается сбежать, они ее остановят.

— Она не бросит свою кошку.

— Даже если ей будет угрожать смерть? Думаю, бросит.

— Я бы не бросила, — не согласилась Дана.

— Так то ты. А это — трусливая и мерзкая ведьма из ковена Тринадцати, — фыркнула Эва, — от них можно ожидать любой подлости.

Беата покосилась на нее, но ничего не сказала. Эва явно озлобилась, но пока что все ее действия были разумными.

— Дана, иди в гостиную и накрой на стол: мне нужны чай, печенье, бутерброды и красивые чашки на две персоны, — велела она, — Эва, беги ко мне домой и достань из шкафчика в кладовке зелье правды. Оно подписано, было где-то справа. И позови мне Пуховку.

Глаза Эвы довольно сверкнули.

— Да, наставница. Теперь она все нам расскажет.

— И для этого нам вовсе необязательно ее обижать. Будьте вежливы с Матильдой. С нее хватило унижений.

К приходу той все было уже готово: стол накрыт, Беата разливала чай, а Лили играла с Душечкой. Та доверчиво ловила бантик, привязанный к нитке, позволяла себя гладить и маленькими кусочками откусывала кошачье лакомство из рук Лили.

Матильда остолбенела.

— Душечка? Милая, ты чего?

Та мяукнула и свободно подбежала к хозяйке.

— Меня все звери любят, — объяснила Лили, — наверное, потому что и я их люблю. Они меня не боятся и не обижают.

— А, так у вас природный талант к магии земли и жизни? Должно быть, и в призыве волшебных существ хороши? — спросила Матильда.

— Конечно.

— Лили, не говори с ней, — резко потребовала Эва, — она — наш враг, и каждое твое слово обернет против тебя.

— Я же просто спросила, — пробормотала Матильда, беря на руки Душечку, — из любопытства.

— Все мои ученицы очень талантливы, каждая в своей области, — улыбнулась Беата. — Прошу, садитесь. Давайте выпьем чаю и поговорим как цивилизованные люди. Кстати, это моя Пуховка. Я призвала ее, чтобы рядом со мной всегда был белый пушистый островок спокойствия, и ни разу не пожалела об этом.