Буря в Кловерфилде (СИ)

Беата ласково улыбнулась ей и сотворила чары зеркала.

— Молодец. Смотри, какая ты теперь красивая.

— Я белая! Вся белая!

— Белая, как первый снежок, — согласилась Беата.

И это было наиболее точным описанием новой внешности ее ученицы.

Ясмин превратилась в альбиноса. Тоненькая, плоская, угловатая, с ослепительно белыми волосами, бровями и ресницами, она выглядела совсем подростком в платье не по размеру, которое сползало с ее худых плеч.

— Мирта, иди сюда. Пей.

Та подчинилась. Пила она осторожно, постоянно поглядывая в зеркало. Она тоже посветлела, став светлоглазой пепельной блондинкой с прямыми волосами. Раскосый разрез глаз Кхиры сменился совершенно обычным, а ее резкие черты лица смягчились, приобретая некую миловидность и даже застенчивость.

— Я все сделала правильно, госпожа Ата? — неуверенно спросила она.

— Разве можно неправильно пить? — хмыкнула Беата. — Да, ты справилась, Мирта. Только отныне все зовите меня госпожа Беата, а не госпожа Ата.

— Да, госпожа Беата.

— Вера, подойди. Теперь твоя очередь. Не бойся.

— Я ничего не боюсь, госпожа Беата, — спокойно ответила та, — вы не зря выбрали меня. Я докажу, что этот выбор был верным.

Вера залпом осушила кубок. Светлые волосы Лавены потемнели и завились, нос стал шире, челюсть — тяжелее. На светлой коже высыпали коричневые веснушки. Рост взрослой женщины остался, но фигура изменилась: стала крепче, с развитыми плечами и сильными ногами, так, словно Вера занималась спортом или борьбой.

Ясмин, Мирта и Вера изменились до неузнаваемости.

Беата почувствовала, как напряжение отпускает ее. Перед ней стояли три пятнадцатилетние девочки, ничем не напоминавшие прежних владелиц своих тел. Полиция никогда их не найдет, даже если они сами проговорятся. Да что там полиция? Ведьмы ковена Тринадцати не смогут узнать бывших лидеров, даже столкнувшись с ними лично.

Магия Калунны воистину потрясала.

И ужасала.

— Хорошо. Вы все справились и приняты в культ Калунны. Ваша судьба — служить ей, колдовать на благо нашего культа и быть полезными ведьмами, выполняющими мои указания, — устало сказала Беата, — за это каждая из вас получит защиту, заботу, интересную службу и яркую колдовскую жизнь, которая и не снилась простым людям. Если кто-то вне культа спросит, то вы трое — сироты, которых обучают колдовству бесплатно, и в культ вересковой богини вы пришли совершенно добровольно. Ясно?

— Да, госпожа Беата.

— Моя богиня, а ты не собираешься наполнить воздух эйфорией, обнимать и кружить на руках своих любимых жриц, приговаривая, какие они замечательные? Как ты обычно это делаешь.

— Кто тебе сказал, что они — мои любимые?

— Ты же воскресила их, не дождавшись рождения тех, что появятся после ритуалов плодородия. Полагаю, Ясмин, Мирта и Вера чем-то особенно дороги тебе?

— Отнюдь. Ни одна из них моей любимицей не является: они не умирали за меня, не убивали для меня и даже не особенно ценны.

— Тогда зачем было их воскрешать?

— После получения тринадцати порч от ковена Тринадцати ты просила меня о ведьме-помощнице, которая была бы умна, сильна, рассудительна и удачлива. Помнишь?

— Смутно.

— Вот она, твоя ведьма. Каждая имеет нужное тебе достоинство и может принести пользу. Но что с ними делать и какими растить, решать тебе, как их наставнице. Кроме того, тебе нужен доверенный внутренний круг: наш культ заметно расширился, однако многие вещи ты не доверишь ведьмам из ковена Тринадцати или новым охотникам. А вот ученицы в наши тайны погружаются сами, в процессе обучения.

— У нас новые охотники? Те самые десять, обещанные после падения Кловерфилда? Подожди, я, кажется, поняла кто это. Те, для кого ты сотворила настоящее чудо: Тед Каннингем, Дерек Уэсли и Итан Грей, которым вернули дочерей и сестру живыми. Вот почему они ждали их во дворе. И в камере Джины пахло вереском: ты не дала ей умереть, пока я бродила наверху. И Эльзу подбодрила, приснившись ей. Остальные охотники тоже как-то попали в ту бурю, которая пронеслась по Кловерфилду?

— Конечно. Сильнее всего люди верят в минуты боли и страха. Тогда божественная защита от бед воспринимается благом, за которое можно отдать все что угодно, а не цепями, избалованная моя упрямица. Моя воля — закон. А я зачем-то позволяю тебе капризы, заключаю сделки и дарю дорогие подарки. С кубком Эйв ты сможешь омолаживать себя и всех, кого пожелаешь. Если не будешь со мной ссориться, конечно.

Беата хмыкнула.

— Да ты меня просто обожаешь, моя богиня. Хотя до этого явно устроила оздоровительную порку.

— А нечего отнимать у меня моих жриц, помогая глупому чужаку. Ты должна быть на моей стороне и усиливать мой культ, а не ослаблять его. Больше таких ошибок не повторяй, и все будет хорошо.

— Поняла. Последний вопрос: если Ясмин, Мирта и Вера не твои любимицы, то чем, все-таки, они заслужили воскрешение? Уверена, среди твоих драгоценных жриц нашлись бы и сильные, и умные, и удачливые. Но ты вернула к жизни тех, к кому равнодушна.