Буря в Па-де-Кале

– Главное – и в этот раз не опоздать, – отозвался я. – Но я не знаю даже, где мне ее искать!

* * *

Ужинали мы церемонно, в гробовой тишине. За спинами каждого из нас стояло по лакею, выписанному из деревни Кольцовки. Лицо Миры было заплаканным. Отпивая из бокала вино, она бубнила шепотом себе под нос какие-то ведические молитвы. Сейчас меня это особенно раздражало. Весь вид индианки говорил о том, что я перед ней виноват. И она даже не подозревала, насколько недалека от истины!

Я молча встал из-за стола и отправился к себе в кабинет. Мне хотелось подумать в спокойной обстановке и, наконец, открыть свой дневник, перелистать его, перечитать и сделать кое-какие пометки и записи. Прикоснуться к перу и чернилам мне сейчас было также необходимо, как вдохнуть струю свежего воздуха.

Не успел я покинуть столовую, как услышал зон вилки, упавшей на мраморный пол. Я обернулся. Мира рыдала над тарелкой с черепаховым супом, а лакей вокруг нее собирал с пола столовое серебро.

* * *

Я закрыл за собой дверь кабинета, гадая над тем, что творится с Мирой. Как я соскучился по этой келье со сводчатым потоком в готическом стиле, с витражными окнами, со скромной изящной мебелью, с картинами на стене и с коричневым гобеленом, прикрывающим…

Нет, я не верил своим глазам! Коричневый гобелен был отодвинут, представляя всеобщему обозрению мою потайную дверь, которая была слегка приоткрыта.

– Кто там? – воскликнул я, выглядывая в темный коридор и на всякий случай вооружившись бронзовым канделябром. Неужели Кутузов проведал уже о моем возвращении из Франции? Впрочем, даже если Нарышкина… – Иван Сергеевич! – окликнул я его наугад.

– Кольцов? Яков Андреевич? – Я столкнулся лицом к лицу с одним из моих агентов, которому я строго-настрого запретил самому появляться здесь.

– Дмитрий Петрович? – удивился я, разглядев, наконец, моего нежданного посетителя.

Он трудился в одном из санкт-петербургских департаментов и его жалованье не превышало семидесяти рублей в месяц. От меня он получал солидную надбавку к зарплате за кое-какие услуги, что позволяло бедному клерку снимать квартиру из двенадцати комнат не выше первого этажа и завести у себя порядки, как у каждого уважающего себя дворянина.

– Я же запретил вам сюда являться без особой на то причины! – воскликнул я. – Ну, проходите же в кабинет! Быстрее!

Дмитрий Петрович не стал заставлять уговаривать себя дважды. Он поспешил за мной, под своды моей скромной обители.

– А я уже и не надеялся вас застать, – проговорил он, усаживаясь перед камином. – Причина-то как раз очень веская! – сказал Дмитрий Михайлович, потирая ладони.

– Что вы имеете в виду? – осведомился я, прикрыв за собой потайную дверь и замаскировав ее за коричневым гобеленом. Мне невольно подумалось о том, что пора бы его сменить. Поистрепался совсем!

– Я видел в городе человека, которого прислал в Россию Александр Ипсиланти, – заявил Дмитрий Михайлович. – По-моему, он разыскивал вас!

– Этого еще не доставало! – устало ответил я.

– Мне показалось, что вы должны счесть это интересным… – пытливо посмотрел мне в глаза агент.

– Да, действительно интересно, – кивнул я. – О чем вы с ним говорили?

– Он охотится за каким-то письмом, – ответил Дмитрий Михайлович.

– Что? За каким письмом? – вкрадчиво поинтересовался я. Неожиданно меня озарило: если послание Императора попадет в руки к грекам, то они не замедлят представить его международной общественности. Вот тогда-то Александру I не останется ничего другого как ввязаться в войну с мусульманским султаном!

– Какое-то письмо к англичанам, – пожал плечами Дмитрий Петрович, – якобы о Балканском вопросе. По мнению Ипсиланти, оно должно заставить Императора активнее действовать в их интересах…

– О, нет, – простонал я.

– Я вижу, Яков Андреевич, вы тоже осведомлены об этом письме, – заметил Дмитрий Петрович. – А я-то еще сомневался, стоит ли ему верить?!

– Еще бы я не был о нем осведомлен, – усмехнулся я.

– А-а… – протянул Дмитрий Петрович, – я узнаю вас! Вы снова ввязались в какую-то политическую авантюру!

– Это не вашего ума дело! – резко оборвал я его. – Лучше скажите, удалось ли этому человеку достать письмо!

Я расслабил свой шейный платок, почувствовав приступ удушья. Холодный пот выступил у меня на лбу, и мне пришлось приоткрыть окно.

– Вам плохо? – испугался Дмитрий Петрович. Кажется, он никогда еще не видел меня в таком состоянии. – Налить вам воды? Или, может быть, позвать кого-то из слуг?

– Выбросьте это из головы! – приказал ему я. – Вас никто в этом доме не должен видеть! А я справлюсь как-нибудь сам! И еще, имейте в виду, никто и никогда не должен ничего узнать об этом письме!

– Понимаю, – кивнул Дмитрий Петрович. – И все же мне кажется…

– Мне совсем неинтересно, что вам там кажется! Лучше скажите, – настаивал я на своем, – удалось ли этому греку достать письмо?! И, если да, то у кого?!

– Удалось, – кивнул Дмитрий Петрович. – У какого-то русского господина, правда, имени его я не знаю… Он говорил, что это – офицер, не так давно вернувшийся из заграничного вояжа. Кажется, из Кале…