Буря Жнеца (ЛП)

– Если в этом дело – никогда не заговаривай со мной. Будет обоим счастье.

– Презренный змей.

– Лысый грызун.

Приятели дружелюбно помолчали; затем Еж пошарил рукой и вытащил из-под задницы кусок бурого кремня. Поглядел на зубчатый край.

– Что делаешь?

– Медитирую.

– Медитируешь, – передразнил его Быстрый Бен, покачивая головой в такт произносимым слогам.

– Я тебе за такое горло перережу. Одним замахом.

– Мы никогда не уживались. Боги, не могу поверить, что мы давеча обнимались и хлопали друг друга по плечам. В той речке…

– Ручейке.

– Источнике.

– Водопаде!

– Перерезание моего горла тебя порадует, Ежик?

Сапер выбросил кремень и резко отряхнул руки. – Почему ты так уверен, что плохие ребята придут с юга?

– Кто сказал, что я уверен?

– Значит, мы сидим на неправильном месте. Смотрим не в ту сторону. Может, прямо сейчас остальных уже режут.

– Ну, Ежик, если бы ты не помешал моей медитации, я мог бы уже понять, где нам следует сидеть!

– Ловко, колдунишка.

– Они придут с юга, потому что это лучший подступ.

– Для кроликов?

– Нет. Для драконов.

Сапер скосил глаза. – От тебя всегда попахивало Солтейкеном, Быстрый. Мы наконец увидим, что за тощая тварь скрывается у тебя в нутре?

– Какой-то грубый способ спрашивать. Но я отвечу. Нет.

– Ты все еще чувствуешь себя слабым?

Колдун глянул на него сияющими и полубезумными глазами – иначе говоря, как всегда. – Нет. На самом деле наоборот.

– Как это?

– Я растянулся. Я умею больше, чем раньше. Стал более… опасным.

– Неужели?

– Ты не впечатлен, Ежик?

– Все, что я знаю, – сказал сапер, вставая, – что, когда они одолеют тебя, у меня будет под рукой неограниченный запас долбашек. Мне нравится!

– Не взрывай мое тело, Еж.

– Даже если ты будешь мертв?

– Особенно тогда. Видишь ли, я не собираюсь становиться мертвым. Тебе просто покажется, потому что тебе хочется бросать долбашки без передыха. Кончится все тем, что ты будешь стоять посреди кратера в Худом клятую лигу шириной!

Последние слова он почти выкрикнул.

Еж покосился на мага. – Нужно же когда-то попробовать, – сказал он обиженным тоном. Обернулся и подошел с арбалету, своей любимой игрушке. Сказал чуть слышно: – Ох, такое веселье будет – не могу дождаться!

– Еж!

– Что?

– Кто-то идет.

– Откуда? – спросил сапер, вставляя в арбалет долбашку.

– Ха, ха. С юга, надутый мочевой пузырь.

– Я так и знал, – фыркнул Еж, вставая рядом с колдуном.

***

Она предпочла оставаться собой, а не перетекать в форму Солтейкена. Это произойдет позже. Поэтому она шла через равнину, раздвигая высокую траву. На располагавшемся впереди гребне холма стояли две фигуры. Одна – дух, но не просто дух. Вторая – маг, но – без всякого сомнения – не простой маг.

В мысли Менандоры закралось беспокойство. Она прогнала его. Если Рад Элалле выбрал их в союзники, она примет такой выбор. Как и привлеченного им Тисте Эдур и Имасса по имени Онрек Сломанный. Сплошные… осложнения, но ведь не она одна столкнется с осложнениями…

Мужчины следили за ее подъемом. У одного в руках нелепого вида арбалет. Второй играется пригоршней гладких камешков, как будто выбирая, какой красивее всех.

Глупцы. Идиоты.

Скоро оба станут прахом.

Добравшись до вершины, она устремила на них суровый взор: – Вы жалкие существа. Зачем стоите на виду? Не знаете, кто грядет? Не знаете, что они прилетят с юга? Это означает: они увидят вас первыми. Первыми вы и падете.

Тот, что выше ростом, темнокожий, чуть развернул плечи. – Вот идет твой сын, Менандора. С Ульшаном Пралем. – тут он нахмурился: – Знакомая походка… Странно, что я раньше не заметил.

«Походка? Знакомая? Этот точно сумасшедший».

– Я призвала их, – сказала Менандора, скрестив руки на груди. – Пора готовиться к битве.

Тот, что короче ростом, фыркнул. – Мы не просили компании. Иди и бейся в другом месте.

– Мне хочется раздавить тебе череп. Один шлепок ладоней…

– Не сработает, – возразил маг. – Голова спружинит, и все.

Арбалетчик подарил ей широкую ухмылку.

Менандора ответила: – Уверяю вас, оставаться поблизости мне вовсе не хочется. Надеюсь, однако, что смогу увидеть вашу жуткую смерть. С расстояния.

– Почему ты так уверена, что смерть будет жуткой? – спросил колдун, который сейчас смотрел на один камешек, подняв его к свету, словно драгоценность. Менандора видела, что это никакая не драгоценность, просто галька мутного цвета.

– Чем ты занят? – спросила она.

Колдун поглядел на нее – и тут же швырнул камешек за спину. – Ничего. А что? Погоди, это я задал вопрос.

– Я что, обязана отвечать? – фыркнула она.

Прибыли Рад и Ульшан Праль. Они остановились в нескольких шагах от колдуна и его спутника.

Менандора увидела на лице сына мрачное выражение. «Иного я не заслужила? Нет. Не сейчас». – Любимый сын…

– Мне нет дела до Финнеста, – бросил Рад. – Я не стану помогать тебе в битве, мать.

Она широко открыла глаза, в них забушевала ярость. – Ты обязан! Я не смогу противостоять обеим!

– У тебя новые союзники. Вот они. Они уже готовы к появлению…

– Эти безмозглые олухи? Сынок, ты обрекаешь меня на гибель!