Буря Жнеца. Том 2

– Да вот думал, войдешь ты сюда или нет. – Геслер указал на темный провал. – Сдается мне, голова все же не пролезет. А жаль.

Капрал подошел ближе.

– Ты забываешь, сержант, что я из тех, кто всегда дает сдачи.

– Правда? Запамятовал что-то.

– Напомнить?

– Лучше скажи, зачем я тебе понадобился.

– Собираемся уходить.

– Ураган.

– Чего?

– Что ты об этом думаешь?

– Кто-то просто обожал рыть колодцы.

– Да не об этом – о войне. Ради которой мы оказались здесь.

– Пока не знаю. Как начнем крушить черепа, скажу.

– А если не начнем?

Ураган пожал плечами и запустил широкую, поросшую щетиной пятерню в спутанную бороду.

– Значит, «Охотники за костями», как всегда, окажутся не у дел.

Геслер усмехнулся.

– Ладно, пошли… Хотя постой. Сколько раз мы с тобой бились?

– Друг с другом?

– Да нет, дурья твоя башка, бок о бок. Сколько?

– Не считал.

– Врешь.

– Хорошо-хорошо. Тридцать семь. И’гхатан не в счет, меня там не было. Так что в твоем случае тридцать восемь.

– А скольких битв нам удалось избежать?

– Несколько сотен.

– Видно, дружище, мы с тобой поднаторели в этих делах.

Огромный фаларец нахмурился.

– Сержант, ты что, нарочно решил мне настроение испортить?

Корик затянул ремешки на своем объемистом рюкзаке.

– Просто дайте мне уже кого-нибудь убить, – прорычал он.

Флакон, потирая глаза, посмотрел на сэтийца-полукровку.

– Пожалуйста: вот тебе Улыбка. Или, вот, Битум. Главное – напасть неожиданно.

– Издеваешься?

– Нет, просто отвлекаю внимание от самого хилого солдата во взводе. То есть себя.

– Ты же маг. Вроде бы. Пахнешь точно как чародей.

– И что?

– А то. Если я тебя прибью, ты напоследок меня проклянешь, и жизнь моя станет невыносимой.

– Что изменится?

– Знать, отчего у тебя все так гадко, куда хуже, чем страдать без повода, просто по образу жизни. – Корик ни с того ни с сего вытащил длинный кинжал – свое самое свежее приобретение. – Видишь? Прямо как у Калама. Жутко легкий и быстрый, вот только против доспехов так себе.

– Так Калам и бил им не в доспехи, а между – в горло, в подмышку, в пах… Отдал бы ты этот нож Улыбке.

– Ага, сейчас. Я потому и взял его, чтобы ей не достался.

Флакон оглянулся на заросли, в которые немногим ранее ушла Улыбка. Она возвращалась, за умиротворенным выражением лица, без сомнения, скрывались всевозможные злобные замыслы.

– Надеюсь, от нас не требуется биться с тисте эдур, как тяжелым пехотинцам. – Флакон обращался к Корику, но не сводил взгляда с Улыбки. – Наш взвод, за исключением тебя, Битума и, может, Корабба, не очень-то тянет на кольчужную рукавицу. Наше дело – обманки, удары исподтишка. Так что такая война по нам. – Оглянувшись, он увидел, что полукровка буравит его угрюмым взглядом. По-прежнему с кинжалом в руках. – Впрочем, если потребуется, мы, пожалуй, перестроимся. Значит, мы наполовину кольчужная рукавица, наполовину кожаная перчатка. Что скажешь?

– Не важно. – Корик убрал кинжал в ножны. – Когда я сказал, что хочу кого-нибудь убить, то имел в виду врага.

– Тисте эдур.

– Сгодятся и летерийские бандиты. Должны же у них бандиты водиться.

– Какие?

– Что значит «какие», Флакон? Самые обыкновенные – те, что по деревням промышляют. И чтобы главари усатые с дурацкими прозвищами. Зорала Хохотун, там, Храбрый Памбр…

На последних словах подошла Улыбка.

– Да-да, помню эти басни, – отозвалась она, громко прыснув. – Храбрый Памбр в шляпе с пером и его горбатый напарник Малец-Хитрец Помоло. Вдвоем они обчистили Королевскую сокровищницу Ли-Хэна. Перерезали Великий канат, на котором держался Плавучий Авали. А Зорала мальчишкой забрался на самое высокое дерево в лесу да слезть не смог. Так и жил там, пока спустя много лет не пришел дровосек…

– Нижние боги, – простонал из-под одеяла Спрут. – Кто-нибудь, перережьте ей глотку.

Плотно сжатые губы Улыбки изогнулись в полном соответствии с прозвищем.

– Что ж, хоть у меня сегодня ночью хорошее настроение.

– Иными словами, сегодня ночью тебе перепало…

– Язык прикуси, Корик, или в следующий раз проснешься без косичек. И не спрашивай, что я с ними сделаю. Поверь, тебе не понравится. И ты, Флакон, тоже не обольщайся на свой счет. Однажды я прикрыла тебя, но это было в первый и последний раз.

– Лучше оставь Корику его косички. Он ими сопли вытирает, – хмыкнул Флакон.

Подошел Скрипач.

– Спрут, поднимайся. Вот, взгляни на Корабба – единственный из всех тут, кто готов…

– Нет, сержант, не готов, – отозвался Корабб. – Я просто спал в доспехах, и теперь мне очень нужно отлить. Вот только…

– Отставить, – перебил его Скрипач. – Выходим. Постараемся и сегодня не наткнуться на эдур.

– Можно устроить лесной пожар, – предложил Корик.

– Так мы же попадем тогда в самое пекло, – возразил Битум.

– Просто мысли вслух.

Корабб Бхилан Тэну’алас был вынужден признать, что эти малазанцы ничем не походили ни на «живодеров», ни на воинов армии Леомана. Да и на людей, пожалуй, тоже… скорее на зверей. На оголодавших псов. Вон и лаются друг с другом так же.