Буря Жнеца

«Когда все случилось? После эдурского завоевания? Нет, поражение – лишь симптом. Шепоток, обещавший анархию и разрушение, прозвучал уже давно. Шепоток столь тихий, что мы не смогли расслышать. Ах, и это вранье. Мы просто не желали слышать…»

Он озирался. Он чувствовал, как давит на плечи тяжкое утомление.

Не только ему. Летерасу. Всей империи.

Раутос Хиванар вышел в умирающий город.

***

Пятеро людей забредут ночью на тартенальское кладбище, только если они замышляют недоброе. Хмурый Аблала Сани вышел из темноты и ворвался в их кружок. Заработал кулаками. Еще миг – и он стоял среди пяти недвижных тел. Подобрал одно, подтащил к дыре под корнями громадного поваленного дерева. Бросил труп в провал, вернулся за следующим.

Вскоре после этого он разжег небольшой костер и начал расчищать пространство, вырывая траву и откатывая валуны. Опустился на колени, вырывая мелкие сорняки – и начал двигаться, формируя расходящуюся спираль.

Туманная луна все еще восходила над головой; где-то неподалеку к северу горели здания. Все нужно закончить к рассвету. Чистое место, широкий круг обнаженной земли. Кочки останутся – и это правильно, это хорошо, ведь все кладбища отличаются неровностью.

Услышав бормотание из дыры под деревом, Аблала встал, отряхнул ладони и колени. Подошел к провалу. Начал разглядывать серые тела, пока не выделил то, от которого исходили звуки. Присел, еще несколько раз ударил человека по голове, пока тот не прекратил стонать. Удовлетворенно вернулся в круг.

Да, к рассвету.

Потому что на заре, знал Аблала Сани, император поднимет проклятый меч, а напротив него на песке арены будет стоять Карса Орлонг.

***

В тайной комнате – которая некогда была могилой – сидели Ормли, Поборник Гильдии Крысоловов, и чрезмерно жирная женщина. Ормли кривился. – Здесь это тебе не нужно, Ракет.

– Да, – ответила та, – но я уже привыкла. Не поверишь, сколько силы в пышных привесках. Они устрашают. Знаешь, если дела наладятся и пищи станет в избытке, я попробую стать толстой по-настоящему.

– Я как раз об этом. – Ормли склонился над столом. – Твои буфера искусственные и не весят как настоящие. Ты будешь уставать, пройдясь по комнате. Колени заболят. Дыхание спертое, потому что легким не хватает пространства. На животе «полоски беременности», хотя ты не рожала…

– А если я забеременею? Не все ли равно тогда, какие там полоски?

– Ну, я не знаток этого дела… но думаю, что все равно. Никто не отличит.

– Ормли, ты полный идиот.

– Но в своем деле я хорош.

Услышав это, Ракет кивнула. – Итак? Как дела?

Ормли прищурился и почесал заросший подбородок. – Есть проблема.

– Серьезная?

– Серьезная.

– Насколько серьезная?

– Серьезнее не бывает.

– Хммм. Ни слова от Селаш?

– Пока нет. И ты была права. Придется подождать.

– Но наши люди расставлены? Трудностей с мятежами и всем прочим нет?

– На этот счет будь уверена, Ракет. Едва ли это популярные места.

– Время казни не менялось?

Ормли пожал плечами: – Утром узнаем. Конечно, если глашатаи еще работают. Я надеюсь, что нет. И все же мы можем провалиться. Ты ведь понимаешь?

Ракет вздохнула. – Это было бы трагично. Нет, душераздирающе.

– Ты действительно его любишь?

– Ох, не знаю. Вряд ли. К тому же у меня есть соперница.

– Ученая? Ну, если они не в одной камере, я сомневаюсь в угрозе с ее стороны.

– Я уже сказала: идиот. Конечно, я волнуюсь, но не насчет соперницы. Я боюсь за него. И за нее. Я боюсь, что все пойдет не так и Карос Инвиктад восторжествует. Мы отстаем от графика.

Ормли кивнул.

– Так хорошие новости есть?

– Не уверен, что хорошие, но интересные.

– И?

– Аблала Сани сошел с ума.

Ракет покачала головой: – Невозможно. Ему неоткуда сходить. Мозгов недостаточно.

– Ну, он забил до смерти пятерых писарей, спрятавшихся от мятежа на кладбище Тартеналов. А сейчас ползает на четвереньках, выдирая сорняки.

– И зачем ему это?

– Без понятия, Ракет.

– Он сошел с ума.

– Невозможно.

– Знаю.

Они посидели молча. Потом Ракет произнесла: – Возможно, я сохраню набивные буфера. Одни достоинства, никаких недостатков.

– Они действительно набивные?

– Иллюзии и кое-какие реальные штучки. Вроде лоскутных подушек.

– Думаешь, он втюрится в тебя при виде такого? Я имел в виду – в сравнении с Джанат, которая становится все тощее. Знаешь, некоторым мужикам нравится такое – женщины, похожие на девочек… или еще какие темные фантазии, которые никто не станет высказывать вслух…

– Он не из таких.

– Уверена?

– Да.

– Ну, я только предупреждал.

– Буду начеку. То, о чем ты говоришь, вызывает тошноту.

– Мужские истины таковы, – гордо сказал Ормли.

Они сидели и ожидали.

***

Урсто Хобот и его жена, а по временам и любовница Пиношель вскарабкались на глинистый берег. В корявых руках Урсто – большущий кувшин. Они постояли, обозревая ледяную поверхность, раньше бывшую Обжитым озером. Лед блестел в лунном сиянии.

– Он тает, Мойтортик, – сказал Урсто.