Буря Жнеца

«Читает мысли. Он знает все мои мысли».

Танал торопливо отдал честь и поспешил покинуть комнату. «Как можно победить такого человека? Он всегда на шаг впереди. Возможно, следует выждать, пока все не уляжется. Начну действовать, когда он расслабится, когда ощутит себя в безопасности».

Он ходил в контору Инвиктада, чтобы убедиться: тот остался наедине с головоломкой. Он планировал спуститься в камеры и вывести на двор Теола Беддикта – связанного, под капюшоном, с кляпом во рту. Ублажить толпу, увидеть, как она разбежится. Спасти свою жизнь. Однако Блюститель доставил Теола в контору.

«Зачем? Поглумиться не спеша? Ох, каждый раз думаю, что понял этого человека, и каждый раз…»

Найдя какого-то агента, он поспешил передать приказ Кароса, а также сообщил, как попасть в секретную комнату. Затем продолжил путь, слабо удивившись себе: надо же, запомнил распоряжения Блюстителя дословно, как верный слуга!

Вниз, на другой уровень. Коридор, потом следующий, с более толстый слоем пыли. Только его собственные сапоги оставила тут следы, протоптав глубокую тропинку. К двери. Вставить ключ, повернуть. Войти внутрь…

– Знаю, как ты соскучилась, – произнес он.

Фитиль фонаря почти выгорел. Он прошел к столу, сел. – Пить хочешь? Уверен, хочешь. – Он оглянулся через плечо: она следила за ним, в глазах было видно желание. – В городе все больше беспорядков, Джанат. Но тебя я защищу. Всегда буду защищать. Ты в безопасности. Понимаешь, да? Всегда в безопасности.

Она кивнула. Он видел, как она пошире раздвигает ноги, как бы приглашая загнать кий в лунку.

И Танал Ятванар улыбнулся. Он нашел свою идеальную женщину.

***

Карос Инвиктад разглядывал Теола Беддикта поверх сложенных «домиком» пальцев. – Очень близко, – произнес он наконец.

Теол, удивленно смотревший на головоломную коробочку, пошевелился и поднял голову, подарив Блюстителю взгляд разноцветных глаз.

– Очень близко, – повторил Карос. – Масштаб твоего ума соотносится с моим. Думаю, ты больше всех прочих подходишь на роль равного соперника.

– Неужели? Я думаю, что нет.

– Обыкновенно я не выражаю восхищения умом другого человека. Прежде всего потому, что окружен идиотами и дураками…

– Даже идиотам нужны лидеры, превосходящие их в идиотизме, – оборвал его Теол, потом улыбнулся, потом поморщился, потому что на губе открылась ранка. Потом улыбнулся шире.

– Попытки шутить, к сожалению, – вздохнул Карос, – плохо маскируют нехватку ума. Возможно, это наше единственное различие.

Улыбка Теола увяла. Он казался огорченным. – Вы никогда не шутите, Блюститель?

– Разум способен проводить множество игр, Теол Беддикт. Некоторые полезны. Остальные – пустая трата времени. Юмор – лучший пример этой категории.

– Забавно.

– Прости?

– Извините, я думал вслух. Забавно.

– Почему?

– Увы, вы не поймете.

– Считаешь себя умнее?

– Вовсе нет. Но если вы отрицаете все проявления юмора, тогда все, что я могу назвать «забавным», находится вне пределов вашего понимания. – Теол подался вперед. – Погодите! Вот оно!

– Что за чушь ты…

– Вот почему я намного умнее вас.

Карос Инвиктад усмехнулся: – Да ну. Прошу, объясни.

– Ведь без чувства юмора вы остаетесь слепы ко многому в нашем мире. К человеческой натуре. К абсурдности многих наших слов и поступков. Подумайте над таким, особенно острым примером: приближается толпа, она желает схватить меня, ибо я украл ее деньги. И что делаете вы ради умиротворения? Ну как же! Швыряете ей деньги, которые сами украли! Ясно, что вы не осознаете всю нелепость происходящего – вы принимаете решение, не обдумав и восьмидесяти процентов проблемы, всех ее тонких нюансов. Девяноста процентов! Девяносто трех! И еще половины от этого скромного остатка – или трети? Нет, где-то ближе к половине.

Карос пошевелил пальцем: – Боюсь, ошибочка вышла. Почему это я «не осознаю»? Просто я равнодушен ко всяким, как ты выразился, «нюансам». На деле они лишены всякой значимости.

– Ну, тут вы можете быть правы. Кажется, вы способны любоваться собственным остроумием, невзирая на непроходимое невежество. Давайте поглядим… может, подойдет другой пример…

– Ты зря тратишь свое время, Теол Беддикт. И мое.

– Неужели? Не похоже, что я очень занят. А вас что беспокоит, Блюститель? Я имею в виду – кроме анархии на улицах, экономического коллапса, вторгшихся армий, мертвых агентов и сгоревших заживо коней.

В ответ Карос непроизвольно покосился на коробочку. Он одернул себя – но слишком поздно: на разбитом лице Теола выразилось понимание. Заключенный еще сильнее наклонился к столу, чуть не выпав из кресла.

– Что же там такое? Резервуар магии, в котором отыщутся все решения для несчастного мира? Должно быть так. Иного ваш великий гений не допустил бы. Погодите-ка! Там что-то движется?