Бурят (СИ)

— По просьбе Императора разведывал я земли забайкальские… и монгольские, много интересного нашел. Но мне одному столько не поднять, а посему вам предлагаю: собирайте русских офицеров, кто честь свою не замарал… и только таких, это далее очень важным окажется. Пусть они солдат с собой берут, добровольцев одних. Я… мои буряты эту русскую армию доведут до Урги, и русский солдат, как и всегда, оградит от захватчиков и спасет от смерти лютой тамошних бурят, монголов и прочих киргизов. Земли эти объявите отдельной страной, китайцев прогоните как можно дольше — и заживете пока неплохо, сами себе хозяевами будете.

— Что значит «пока»?

— Я сказал «пока неплохо». А потом будет и вовсе хорошо. Денег у меня, конечно, не столько, сколько Верховный наворовал, но армии этой я дам и оружия в достатке, и припасов воинских…

— Интересное предложение, и, вы правы, чести ущерба не наносящее. Думаю, из пришедшей со мной роты три четвертых с вашим предложением согласятся… но успеют ли прочие офицеры сюда дойти?

— Вот тут мне ваша помощь и нужна будет. Войско-то у меня есть, но там лишь мужики, стрелять научившиеся, но науке воинской не обученные. Дайте мне офицеров из вашей роты, человек двадцать, думаю, хватит. Они будут командовать моими батальонами — и всю губернию Забайкальскую от захватчиков очистят. На дороге железной народ уже выдрессирован, отряды куда надо в срок привезут — а всего-то и надо, что три станции забрать и разъездов с десяток. А как большевики до Иркутска дойдут, я им объясню: если желают и дальше идти, то всех офицеров и солдат, что с ними служили, сначала отпустить беспрепятственно.

— Ну вы и фантазер! Думаете, что большевики согласятся?

— А куда они денутся-то? Конечно, среди них идиотов хватает… но давайте хотя бы попробуем.

— Офицерам моим вы это сами все скажете?

— Если вы за них ручаетесь…

— Безусловно.

— Ну, пойдемте поговорим с ними…

Авантюра, если уж говорить откровенно, Николая Павловича в Забайкальской губернии закончилась ошеломляющим успехом. В известной степени успех этот объяснялся приказом полковника Морроу, по которому американские части на железной дороге отрядам «забайкальских партизан» взятию станций и разъездов вообще не препятствовали. Не препятствовали, но и потерь не малейших не понесли, да и в службе их особых изменений не случилось. Ну, вместо чехов теперь стояли рядом русские отряды — и что?

Наступление Красной армии шло тоже вполне успешно. Настолько успешно, что еще до Рождества Красная армия вошла в Иркутск. Захватив в процессе наступления остановленный в Нижнеудинске по приказу француза Мориса Жанена «золотой поезд». Вообще-то французы с англичанами намеревались его себе забрать, перевезя золото под охраной чехов во Владивосток — но «не сложилось», красные слишком уж быстро наступали…

Пятая армия Советов встретилась с отрядами Николая Павловиче немного не доходя до Слюдянки: его отряды под руководством бывших царских офицеров «успели первыми». На этом красные движение вперед приостановили: в Слюдянке стояли вроде и свои, советские — но они дальше никого пускать не собирались. Приехавшему в Слюдянку командиру пятой армии Матиясевичу охраняющие станцию американцы ситуацию слегка прояснили:

— Русский командующий велел вам здесь подождать, у него важное собрание какое-то. Сейчас, секундочку, — американец достал бумажку и прочитал по буквам: — курултай. Он сказал, что когда этот курултай закончится, он сам сюда приедет и все объяснит…

Михаил Степанович было дернулся что-то объяснить американцу, но встретивший его вместе с янки и хорошо ему знакомый товарищ Кузнецов добавил:

— Николай Павлович — первый секретарь Забайкальского губкома партии большевиков, вам действительно лучше его подождать: он сказал, что вернется сразу после Нового года.

Секретарем губкома Николай Павлович стал в конце ноября. После очередной перебранки с Иваном Алексеевичем он предложил:

— Слушай, товарищ Кузнецов, я думаю, что мы всяко одно дело делаем. Так что записывай ты и меня к себе в большевики.

— Это зачем? — удивился Иван Алексеевич.

— А затем, что все вы, большевики, кого я знаю, неучи обыкновенные — а это очень плохо. И я вас учить всякому полезному буду. А чтобы учеба шла на пользу, ученики должны учителю верить — ну а как вы, большевики, будете верить дворянину? А большевику-то больше у вас доверия будет, так?

— Ну… да.

— Значит, я считаю себя уже большевиком. И ты считаешь, согласен?

— Согласен.

— А раз согласен, то давай проведем партийные выборы.

— А это-то зачем?

— Ума вкладывать должен старший младшим, хотя бы по должности старший. Вот мы меня и выберем старшим в твоей партии. Как так у вас старший называется?