Буржуазия и царизм в первой русской революции

Введение

Вопрос о роли либеральной буржуазии в русской буржуазно-демократической революции имел важнейшее значение для выработки тактики большевиков в 1905 г. От того или иного отношения к либеральной буржуазии во многом зависела тактическая линия пролетариата в революции. Этот вопрос нельзя было решать абстрактно, метафизически, на основе голой априорной схемы, как это делали меньшевики. Последние заучили истину, что революция 1905 г. буржуазна, и на этом основании утверждали, что буржуазия должна стать её передовой и руководящей силой.

В. И. Ленин дал образец творческого марксизма, глубоко и всесторонне разработав вопрос о роли буржуазии в буржуазно-демократической революции применительно к новым условиям классовой борьбы в эпоху империализма. Ленин указывал, что в России буржуазия не была заинтересована в решительной победе над царизмом, «ибо иначе рабочим тем легче будет, как говорят французы, «переложить ружьё с одного плеча на другое», т. е. направить против самой буржуазии то оружие, которым снабдит их буржуазная революция, ту свободу, которую она даст, те демократические учреждения, которые возникнут на очищенной от крепостничества почве»^1{1}.

В исторических условиях России создалась парадоксальная ситуация, которую Ленин определил следующим образом: «Победа буржуазной революции у нас невозможна, как победа буржуазии… Преобладание крестьянского населения, страшная придавленность его крепостническим (наполовину) крупным землевладением, сила и сознательность организованного уже в социалистическую партию пролетариата, — все эти обстоятельства придают нашей буржуазной революции особый характер»².

Особый характер русской буржуазно-демократической революции состоял в том, что всё её развитие, размах и формы определяла борьба пролетариата. Массовая стачка — специфически пролетарское средство борьбы — играла первостепенную роль в вовлечении в революционную борьбу крестьянства и в подготовке всенародного вооружённого восстания против самодержавия. Поэтому руководящая роль в революции 1905–1907 гг. принадлежала рабочему классу.

Либерально-кадетская и меньшевистская историография. Буржуазная историография³ изображает земско-либеральное движение как «самоотверженное служение общенародным нуждам». Так, Д. И. Шаховской полагает, что на «демократическое» направление земской политики повлияли «сознанная всем обществом в шестидесятых годах потребность коренного обновления жизни и чувство неоплатного долга перед вчерашним рабом», а также привлечение к земской работе «лучших элементов» русской интеллигенции⁴. И. П. Белоконский рассматривает «Союз освобождения» как организацию, объединившую «все оппозиционные силы населения, направленные к одной цели: уничтожению старого строя и замене его демократической конституцией. Эта организация сыграла громадную роль в освободительном движении вообще и в земском в частности»⁵.

Подобно либерально-кадетским историкам меньшевистские авторы⁶ доказывали «право» либеральной буржуазии на руководство буржуазно-демократической революцией. Нельзя согласиться с историком Л. Г. Мамуловой которая видит «заслугу» Веселовского в том, что якобы «он, вопреки буржуазно-либеральной концепции «народного» характера русского земства, показал преобладание дворянства в земстве и классовую направленность его деятельности в интересах помещиков»⁷.

Конечно, Веселовский не может отрицать абсолютное преобладание в земских собраниях дворян, но он утверждает, что состав земцев-землевладельцев с течением времени, особенно с 90-х годов, заметно демократизировался в связи с раздроблением дворянского землевладения и увеличением среди «второго элемента» представителей свободных профессий, которые несли в земство свои демократические «интеллигентные идеалы» и «традиции».

Это привело к тому, что «идейно и даже персонально грань между «вторым» и «третьим» элементами в 90-х гг. в значительной мере была нарушена»⁸. Идя рука об руку с передовыми слоями «второго элемента», «представители «третьего элемента» накладывали печать демократизма на всю земскую работу…»⁹. Таким образом, Веселовский недалеко ушёл от буржуазно-либеральной концепции «внеклассового», или «народного», характера земства.

В соответствии с этой концепцией Веселовский утверждает, что идеологами «Союза освобождения» и образовавшейся на его основе кадетской партии были главным образом представители свободных профессий.

Теория «синтеза» земской среды с «бессословной» интеллигенцией противоречит историческим фактам. Сам Веселовский вынужден был признать, что «усиление роли «третьего элемента» встречало противодействие не только со стороны администрации, но и в среде земских деятелей. На этой почве в 90-х и 900-х гг. происходил ряд конфликтов с управами у врачей и статистиков» ¹⁰.

С более тонкой фальсификацией классовой природы земско-либерального движения и вышедшей из его недр кадетской партии мы встречаемся у меньшевистского публициста и историка А. Мартынова.