Читаем Буржуазное равенство: как идеи, а не капитал или институты, обогатили мир полностью

Л.Н. Толстой, в отличие от своих несколько более ранних современников Карла Маркса и Генри Томаса Бакла, не был материалистом, а скорее, можно сказать, социалистом. "Чем менее связана наша деятельность с деятельностью других людей, - писал он в 1869 г., - тем она свободнее; и, наоборот, чем более наша деятельность связана с другими людьми, тем она менее свободна"¹² Мы можем поднять руку по своему желанию, но для вторжения в Россию полумиллиона человек, утверждает Толстой, требовалась не только индивидуальная воля Наполеона. Это понятие знакомо экономистам, размышляющим о суммарных волях поставщиков и покупателей. Но в своем стремлении отвергнуть теорию великого человека в истории Толстой высмеял силу идей: "Идет локомотив. Кто-то спрашивает: Что его движет? Одни видят в нем силу, непосредственно присущую героям, как крестьянин видит дьявола в паровозе; другие - силу, вытекающую из нескольких других сил, как движение колес; третьи - опять-таки интеллектуальное влияние, как дым, который сдувают".¹³ Но, дорогой граф, согласитесь, если дым попадает в глаза инженеру или идея поставить паровоз высокого давления на рельсы вдохновляет провинциальных английских ремесленников Ричарда Тревитика и Джорджа Стефенсона, то идеи могут иметь огромное значение.

Можно смеяться над идейной историей, которая не дает серьезного представления о том, как именно идеи двигали людьми и откуда именно они брались. Толстой писал: "Определенные люди писали в свое время определенные книги. В конце XVIII века в Париже нашлось несколько десятков человек, которые стали говорить о том, что все люди свободны и равны. Это привело к тому, что люди по всей Франции начали резать и топить друг друга". Или объяснение промышленной революции, данное Селларом и Йитманом в книге "1066 и все такое": "В начале XIX века было сделано много замечательных открытий и изобретений. Наиболее примечательным среди них было открытие (сделанное всеми богатыми людьми Англии одновременно), что женщины и дети могут работать по 25 часов в день... при этом многие из них не умирают и не становятся чрезмерно деформированными. Это открытие было названо "Промышленным откровением".

Но рассмотрим аналогию с религией. Монотеистические, универсалистские религии того периода, который Карл Ясперс назвал осевой эпохой, 600-200 гг. до н.э., возникли, по-видимому, в результате обмена идеями между различными цивилизациями, что стало возможным благодаря материальным условиям улучшения торговли.¹⁶ Никто не станет отрицать, что монотеизм впоследствии оказал гигантское материальное влияние на политику и экономику. Но монотеизм - это все-таки идея, а не средство производства, распространившаяся, например, от храмового иудаизма (или, как сомнительно утверждал Фрейд, от фараона Ахенатена в XIV в. до н.э.) к христианству и исламу, с более отдаленными контактами в зороастризме (дающем представление о реинкарнации в конце истории) и даже, возможно, идеями некоторых вариантов утонченного индуизма и буддизма. Монотеизм - это мем. Если дать ему шанс в результате торговли или даже общения одного святого человека с другим - например, досократовских философов в Ионии, переваривающих персидские идеи, - то интеллектуальный престиж поиска Единого оказывается вполне конкурентоспособным в сознании людей по сравнению с вульгарным партикуляризмом поклонения деревьям, колдовства и олимпийских богов.

Даже великий историк-марксист Гордон Чайлд в 1943 году заявил: "Не вдаваясь ни в какие метафизические тонкости, социально одобряемые и устойчивые идеи, которые вдохновляют на такие действия".


должны рассматриваться историей как столь же реальные, как и те, что обозначают более существенные объекты археологического изучения. На практике идеи составляют такой же эффективный элемент среды обитания любого человеческого общества, как горы, деревья, животные, погода и другие явления внешней природы. То есть общество ведет себя так, как если бы оно реагировало не только на материальную, но и на духовную среду.


Перейти на страницу:

Похожие книги