Буржуй ищет таланты

И тут Росомаха вдруг отставила лопату, круто развернулась и зашла в дом.

— За ружьем пошла? — по общему настроению предположил Максимильян.

Лошадь вдруг фыркнула и, переступив на месте, беспокойно скосила голову куда-то вниз.

Туша, по-женски решив, что выглядит намного привлекательнее, когда гуляет, решилась пройтись мимо Буржуя, чтобы он разглядел как следует, от чего отказывается, а проходя, мимолетно потерлась о ногу Лошади. Потом еще раз и еще. Лошадь даже перекосило — так ей сильно ласка не понравилась.

— Письмо!!! — взревела Лошадь, у нее аж скулы сводило, так хотелось дать пинка Туше, но она придерживала ярость, пока не решился вопрос с ночевкой. — Отнесите кто-нибудь письмо от Королевы!

Тут как раз дверь хлопнула, Росомаха из дома вернулась. В руках она держала подозрительное ведро.

— Письмо, — повторил за Лошадью Максимильян и взглянул на коллектив.

Коллектив упрямо отводил глаза в сторону — каждый благородно хотел предоставить возможность другому.

— Кто? — потребовал ответа Максимильян, теряя терпение. — Кто? Да бросьте, есть же кто-нибудь, кого она терпит.

— А? — вспомнили вдруг все и сразу почувствовали облегчение. Глянули туда, где, подтянув коленки, тихонечко сидела Принчипесса.

Она уже пришла в сознание, забилась в угол и безмолвно наблюдала за происходящим.

…Принчипесса была любимицей Росомахи.

— У кого из вас, из персонала, самая выигрышная внешность? — спросила однажды Росомаха у Веро.

Та, опешив от неожиданности, рот открыла.

«У кого? — подумала Веро в изумлении, и только глаза — хлоп, хлоп — старались оценить этичность вопроса. — У… у меня?»

Росомаха досадно поморщилась.

— У Принчипессы. Она может подойти к гостям, махнуть своими длинными ресницами, и ей любые промахи прощаются.

Росомаха ухаживала за Принчипессой как за любимой лошадкой, одаривала подарками, заставляла Робертино давать корм получше. Робертино был принципиальным, орал, что выделять никого не будет и уход всей скотине одинаковый нужен.

Но Веро соглашалась с Росомахой: лучшей фаворитки было не найти. Принчипесса восхищалась хозяйкой, слушалась ее, старалась подражать во всем. Правда, со временем Веро стала замечать, что восхищения становится все меньше, видно, усталость сказывается, но изначально трепета было так много, что остатки можно было еще надолго растянуть.

…В общем, благородно вытолкав Принчипессу из телеги (что оказалось непросто, упиралась она, как тигрица), все затаили дыхание. Принчипесса одиноко потопталась, обернулась и увидела вокруг себя малодушные лица. Не желая этому верить, она гордо вскинула голову, но жест был неубедительный. И когда она шла к Росомахе, прижав письмо к груди, все видели, как подрагивают ее тонкие девичьи плечики.

— Гады мы… — тихо сказал Томми.

Остальные деликатно промолчали…

Еще через десять минут Максимильян, открыв рот, стоял, держа в одной руке кисточку, а в другой ведро. Росомаха поручила ему вместе с Томми забор покрасить.

— Сейчас? — поразился Максимильян. — Так ведь скоро ночь на дворе.

Он один из всех не знал Росомаху и пытался ей сопротивляться.

— Вот когда стемнеет, — недовольно отрезала та, — тогда и спать пойдете.

— Что ты ей такое сказала? — в гневе уставилась на Принчипессу Лошадь. — Тебе только всего-то и поручили ей письмо передать.

Лошади было велено перетащить ящики с рассадой, и она была зла как черт. Остальных продолжало спасать неверие в происходящее.

Росомаха отвела Веро и Принчипессу за дом, показала клумбу с розами и велела сорняки выпалывать. Выдала каждой по тяпке. Принчипесса молча смотрела на тяпку. Тяпку она видела впервые в жизни.

Зато розы на клумбе были роскошными — желтые, бордовые, нежно-чайного цвета…

— Поразительный человек, — с усилием вымолвила Веро, — люди у нее на работе дохнут, а цветы растут.

И сев на корточки, поддев сначала тяпкой один сорняк, потом другой, она перевела взгляд на Принчипессу:

— «Хижину дяди Тома» читала?

Та безучастно покачала головой. Принчипесса никак не могла забыть трагический взгляд Томми, брошенный на забор, и то, как Максимильян уронил кисточку, а потом полез ее искать в кусты. А еще перед глазами стоял образ Хорошей, которой вручили шланг, чтобы грядки поливать, и она вдруг сама стала похожа на шланг — так же вытянулась и безвольно согнулась. А потом набрала воду в ладошку и брызнула в лицо, чтобы хоть немного в себя прийти.

— А где Буржуй? — вздрогнула Принчипесса.

Веро пожала плечами. Они обе сидели на клумбе, касались друг друга плечами и молча смотрели вдаль. В последний год они столько времени провели вместе, так привыкли ругаться, что понимали друг друга без слов…

…Они вечно оставались в ресторане за полночь. Сидели, ждали, когда разойдутся последние посетители. Были похожи на двух помятых галок, что качал на ветке ветер — вроде бы одной породы, но очень разных.