Буржуй ищет таланты

Теленок был здоровый, упитанный, с блестящей черной шерстью и белой звездой на лбу. По звезде Веро определила, что парень одаренный и место у яблони просто так не уступит.

«Гаденыш, — обиженно шмыгнула она носом, — пока он себе брюхо наполнит, утро наступит».

Но впечатления на этом не закончились — земля задрожала, кусты заходили ходуном, и откуда ни возьмись теленку навстречу выскочили два маленьких пони. Пушистых и ужасно милых, словно пара белых рукавичек.

«Здесь очередь!» — взревела душа, но взывать к справедливости было некому. Храбрость вместе с Веро в кустах сидела.

Лошадки воровато огляделись, закивали головами, приветствуя теленка, и тихонько заржали. Теленок тут же насторожился, пошевелил ушами и сказал лошадкам:

— Тс-с-с…

Те примолкли, подбежали и с довольным чавканьем стали подбирать разбросанные по земле яблоки. Тыкались носом в траву, фыркали от удовольствия и боками задевали теленка. Тот начинал ворчать, как старший брат, радел за дисциплину, но самые спелые яблоки незаметно в их сторону откатывал.

Теплый летний воздух стал прохладнее, скоро должно было светать, но никто и не думал расходиться. Веро, зевнула, и, решив, что ей пора возвращаться, стала осторожно пятиться назад, Но вдруг земля снова ходуном заходила. Лошадки насторожились. Из-за кустов наперевес с ружьем выскочил, видно, хозяин этих лошадок. Веро так решила, потому что он быстро всех оглядел, признал, что да, свои, сдвинул брови и прошипел строго:

— Та-а-ак!..

Грозно сложив на груди руки, Лошадник незаметно бросил взгляд по сторонам. Он не то чтобы их ругать собирался, он беспокоился, чтобы тут их всех вместе облава не накрыла.

— Я сказал — та-а-ак!.. Вы совсем обалдели?! Позорите меня, по чужим огородам шастаете! А если кто увидит?!

Лошадки оторопело на него уставились, видимо, не ожидая нагоняя, а потом вдруг взвизгнули как барышни и, задрав юбки, прыгнули в кусты. Решив, что он навел хоть какой-то сносный порядок, Лошадник одобрительно хмыкнул и вопросительно перевел взгляд на теленка. Теленок даже не шелохнулся. Так и стоял, продолжая жевать яблоко. Откровенно чавкал, ничего не боялся, и на морде у него было написано явное обожание к Лошаднику. Он у хозяина в любимчиках ходил, это сразу было видно. Они даже в чем-то были похожи. У Лошадника была такая же крепкая, как у теленка, шея, небрежная щетина и бесстрашный взгляд голубых глаз. Такой знакомый взгляд, словно Веро его еще у кого-то видела.

— Не стыдно, Григорий?! — донеслось до Веро. — Сам-то поел, а вернешься, как подругам-коровам в глаза смотреть будешь? Думаешь, они не узнают, по каким ты огородам шатался?! Это же женщины! Так что жуй не жуй, а хотя бы по яблочку девушкам насобирать надо.

После этих слов, Лошадник достал из кармана мешок, хорошенько его встряхнул, и еще раз оглядевшись, принялся яблоки собирать.

…И хоть очень спать хотелось, Веро не смогла сдержать улыбки. Ей вспомнилось, как однажды в конце дня на кухню заявилась Хорошая. Постояла, оценила обстановку и также деловито достала мешок. В углу стоял ящик с залежалым хлебом, его по вечерам со всем мусором выбрасывали. И вот тогда Хорошая, не смущаясь, подошла к этому ящику, села на корточки и стала этот хлеб в мешок перекладывать.

Веро как сейчас видела: Робертино только что последнюю сковородку на полку поставил. Заметил Хорошую, снова взял эту сковородку, победно по ней ударил и, сам не веря, что так удачно случай подвернулся, направился к Хорошей. Та уже почти полностью мешок набила, когда ей Томми испуганно посвистел. Хорошая тогда быстро вскочила, прижала мешок к груди и бесстрашно взглянула на повара.

— Это уткам… — сказала она.

Робертино, уже почти замахнувшись сковородкой, замер. Губы его дрогнули, сковородка выпала из рук. Цзын…

— …уткам на пруду, в парке, — не опуская взгляд, угрюмо повторила Хорошая. — Их там целый косяк зимует. Худые все.

Робертино молчал, наверное, еще секунд тридцать. Потом, чтобы не терять лицо, неодобрительно хмыкнул, поднял сковородку и с силой зашвырнул ее в мойку. Снял фартук, хлопнул дверью и пошел домой, ни с кем не прощаясь. А потом каждый вечер на лестнице оставлял пакет с остатками хлеба, на котором было написано «Для уток и любой другой живности» и всегда страшно ругался, когда говорили, что это он…

…Еще раз улыбнувшись, Веро сделала шаг назад. Ждать, когда теленок будет сыт и коровам гостинцы насобирают, уже не было никаких сил. К тому же Лошадник достал второй мешок и стал набивать его без видимых угрызений совести, и, как там дальше дело пойдет, и не станут ли они после этого деревья выкапывать, Веро не знала. Засыпая на ходу, она медленно стала пятиться назад, ухмыляясь про себя, что яблоки с чужих огородов для всех одинаково сладкие, и, потеряв бдительность, неосторожно наступила на железное ведро.

Ба-а-ах!!!

Это прозвучало таким громом, что у всех собравшихся душа ушла в пятки. Особенно теленок перепугался — он сел на задние лапы, выронил недоеденное яблоко и в ужасе сказал «Му-у-у…».