Бустан (Плодовый сад)

Попался на приманку, словно мышь.

И как бы мышь к еде не кралась ловко,

Ее поймает кот иль мышеловка.

РАССКАЗ

Мне человек, что речь мою любил,

Слоновой кости, гребень подарил.

Но за слово обидевшись, однако,

Он где-то обозвал меня собакой.

Ему я бросил гребень, молвив: «На!

Мне кость твоя, презренный, не нужна!»

Да, сам к себе я отношусь сурово,

Но не стерплю обиду от другого!

В довольстве малым мудрые сильны.

Дервиш и сам султан для них равны.

Зачем склоняться с просьбой пред владыкой,

Когда ты сам себе Хосров великий?

А себялюбец ты? Ну, что ж, смирись:

Ходи, проси, у всех дверей стучись!

РАССКАЗ

Однажды скряга некий, полный страха,

Явился с просьбой к трону .

В прах перед шахом он лицо склонил,

Подобострастно просьбу изложил.

И сын его спросил недоуменно:

«Ответь на мой вопрос, отец почтенный!

Ведь там, на юге, где Хиджаз!

Что ж ты на север совершал намаз?»

Будь мудр, живи, страстями управляя.

У жадных Кыбла каждый день другая.

Кто страсти низкой буйство укротит,

Себя от горших бедствий защитит.

Довольный малым шествует высоко;

А жадность, как ярмо, гнетет жестоко.

Два зернышка ячменных жадный взял,

Зато подол жемчужин растерял.

Лишь низкий из-за снега честь теряет,

А жажду из ручья не утоляет.

Ты, мудрый, вожделенья укроти,

Чтобы с сумою после не пойти.

Укороти десницу! Свет надежды

Не в длинных рукавах твоей одежды!

Кто от стяжанья духом не ослаб,

Тот никому не пишет: «Я твой раб!»

Просителя, как пса, порою гонят.

Кто мужа независимого тронет?

РАССКАЗ

Ученый лихорадкою страдал.

«Возьми у Амра сахар»,— врач сказал.

А тот: «Да пусть умру я лучше, боже,

Лишь бы не видеть Амра кислой рожи!»

От спеси выражение лица

Кислее уксуса у гордеца.

Тщеславье, жадность сердце не прояснят.

От жажды власти свет души погаснет.

Душою овладев, любая страсть

Гнетет, как унизительная власть.

Коль все подряд возьмешь, чем жизнь богата,

Ты знай, что неминуема расплата.

Чревоугодник ныне ест и пьет,

А завтра крошки хлеба не найдет.

Когда нам яства лучшие предложат,

Среди пирующих он есть не сможет.

Огромным животом отягощен —

Обжора — о как жалок будет он!

Постись, чтоб муки не изведать худшей!

Пустой живот пустого сердца лучше.

* * *

Как гроздья спелых фиников, для Вас

Из Басры я привез один рассказ:

Близ рощи финиковых пальм, однажды

Мы шли, томясь от голода и жажды.

Обжора некий к нам в пути пристал.

Терпели голод мы, а он страдал.

Он влез на пальму, есть плоды пустился...

Потом упал и до смерти убился.

В еде бедняга удержу не знал;

Съел, видно, слишком много и упал.

Страж прибежал: «Убийцу укажите!»

А я сказал: «Почтенный, не кричите!

Живот беднягу с дерева сорвал,

Объелся он без меры и упал».

Как цепи на ногах, большое брюхо.

Раб живота не внемлет зову духа.

Объестся саранча, как ловко с ней

Справляется тщедушный муравей!

Воздержан будь, исполнись божьим страхом!

Нутро навек насытится лишь прахом.

РАССКАЗ

Разносчик сахарный тростник на блюде

Носил повсюду, где толпились люди.

Остановясь пред неким стариком,

Сказал: «Бери, а долг отдашь потом!»

И старец так разносчику ответил —

И в сердце я ответ его отметил:

«Терпенья у тебя не хватит ждать,

Когда я долг смогу тебе отдать».

Не будет сладок сахар тростниковый,

Коль долг над головой висит суровый.

РАССКАЗ

Владыка, правивший страной ,

Дервишу подарил цветной кафтан.

Как роза тот расцвел, душою светел,

Надел подарок и царю ответил:

«Пышна одежда шаха и мягка,

Но лучше — рваная моя хырка!»

РАССКАЗ

У нищей кошка в хижине жила;

Всегда голодной кошка та была.

Прокралась кошка во дворец эмира

В тот час, как там готовились для пира.

И заметалась, увидав вокруг

Гулямов грозных, разъяренных слуг.

И вырвалась, визжа от перепуга:

«Пусть буду я, и мыши, и лачуга!

Мне лучше всех дворцов старухин кров.

Пиры не стоят палок и пинков».

Не радует зиждителя вселенной

Уделом недовольный раб надменный.

РАССКАЗ

Чуть зубы у ребенка одного

Прорезались, вздохнул отец его;

«Хоть я любить его не перестану,

Но где я, нищий, хлеб ему достану?»

Услышала слова его жена

И так ему ответила она:

«Не бойся за него, побойся неба!

Кто зубы нам дает, пошлет и хлеба.

Ведь бог сильнее всех, в конце концов.

Ты больше не бросай подобных слов!

Тот, кто живое породил созданье,

Предначертал и жизнь, и пропитанье.

В руках жизнетворящего судьба

И будущее божьего раба.

А ты, как раб строптивый пред владыкой,

Не веришь божьей милости великой».

* * *

Бывало — камень в руки брал —

Тот камень в серебро он обращал.

Для мудрого, в чьем сердце веры пламень,

Равны в цене и серебро, и камень.

Он, как младенец — алчности далек —

Равно глядит на злато и песок.

Вот — пред царем склоняются дервиши;

Ты им скажи: «Владыка вас не выше!»

О благородный, спи на ложе праха,

Но в прах не падай и у трона шаха.

РАССКАЗ

Жил некто; лук был пищею его,

И не имел он больше ничего.

Ему сказали: «Как ты жив, убогий?

Иди, воруй, кругом богатых много!

Пусть наживешь ты даже кличку «вор»,

А вечный голод хуже, чем позор».

Тот воровать пошел. Его поймали,

Сломали руку, всё на нем порвали.

И плакал он: «Куда теперь пойду?

Вот сам я на себя навлек беду.

Жил в мире, лук и хлеб ячменный ел я,

Но беса жадности не одолел я.

Не лучше ль свой ячменный хлеб и лук