Бусый Волк

– А ты покажи ему что-нибудь. Что сам про него видел.

«Ну да. Этот сон. Про него и человека-пса. Брата Крылатых…»

И совершенно неожиданно раздвинулись бревенчатые стены избы, превратились в осенний лес, дымные стропила стали облаками в прозрачном голубом небе. В третий раз увидел Бусый поляну, где сошлись в поединке Брат Крылатых и… Да, на этот раз сомнений не было. Брат Крылатых собирался драться с Сыном Медведя.

Только теперь всё виделось Бусому немного иначе, это был уже не только его сон. Память Сына Медведя всё же откликнулась, всё же сплелась с вещим видением мальчишки.

– Уйди с полотна, – негромко говорит парню Брат Крылатых. – Уйди, не за доброе дело встал.

– Вставай, сын! – плетью хлещет голос человека, сидящего в огромном, вырезанном из цельного пня кресле вождя.

Сын Медведя ранен, у него перебита правая рука, от боли и неожиданности он повалился перед противником на колени. Но, услышав повелительный голос отца, молча поднимается продолжать схватку.

Бусый остро ощущает миг его колебания. Нет, это не робость перед безжалостным и умелым противником. Сомнения в душу, не привыкшую сомневаться, заронили слова о том, что он вышел не за доброе дело.

Он косится в сторону, где ждут исхода поединка женщина и мальчишка. Мальчишка жестоко избит, женщина, похоже, совсем не может подняться. Паренёк обнимает её, не давая беспомощно упасть на траву. Во взгляде измученной женщины боль, отчаяние и… надежда. И надежда эта связана не с Сыном Медведя, а с его страшным противником…

Вскрик Соболя чуть не выбросил Бусого из видения.

«Мангул… моя Мангул! Ты всё-таки осталась жива… Мангул… Где ты, что они с тобой сделали? Мангул!..»

– Итерскел! – Новый окрик отца заставляет вздрогнуть Сына Медведя. – Сокруши его, или ты мне больше не сын!

И молодой великан вновь бросается на врага. Вкладывает все силы в удар, который должен окончить их поединок. Его левая рука устремляется вперёд, как прыгающая змея. Пальцы метят в глаза. Он бьёт, чтобы убить.

Бусый знает, чем завершится этот удар. Страшно в третий раз видеть, как Брат Крылатых с лёгкостью перехватывает летящую руку, чтобы уложить её, распрямлённую в локте, себе на колено.

Оглушительная боль милостиво гасит сознание Итерскела…

* * *

Бусый сжал кулаки. Он не отвернётся, он увидит всё до конца… Брат Крылатых поднял обмякшее тело, пронёс на край полотна и швырнул далеко прочь. Итерскел дёрнулся, свалившись на перебитую руку. Вот сейчас победитель шагнёт следом и…

Он не двинулся с места.

– Мой человек победил! – раздался решительный голос. Это говорила девушка в богатой одежде, Осоке примерно ровесница. При юных летах у неё была повадка большухи, ей никто не осмелился возразить, даже отец Итерскела, поникший на своём кресле-престоле.