Бутылка в море

Комната Тима была выполнена в лаконичных светло-серых оттенках, мебели практически не наблюдалось, только огромный матрас на полу и телевизор на полстены. Он с гордостью продемонстрировал нам незаметную для глаз встроенную музыкальную систему. На одной из стен висели его рисунки и фотографии звезд с автографами. Я с удивлением нашла свой портрет среди рисунков, но не стала акцентировать внимание. Док надолго задержался перед рисунками и попросил сделать несколько фотографий на телефон, на что Тим легко дал согласие. Рисунки действительно заслуживали отдельного рассмотрения, все они были посвящены морю и человеку в море. Техника исполнения была не идеальна, но переходы цветов, игра светлого и темного завораживали. Меня привлек морской пейзаж с одиноким купальщиком. Мужчина, плывущий к солнцу. Рыжие лучи солнца золотили голову мужчины и море вокруг него, от чего складывалось ощущение, что он растворяется в толще воде.

– Я назвал эту картину «Поглощение», – заметил Тим мое внимание.

– Отличная картина, – я не могла оторвать взгляд.

– Хочешь, покажу, где я ее рисовал? – тихо шепнул он, опасаясь, что док услышит нас. Я кивнула. – Чуть позже, – по губам прочитала я.

Валерия позвала нас к столу. Как заботливая хозяйка она суетилась, беспокоясь по мелочам. Сопротивляться ей было бесполезно, мы с доком безропотно принимали ее участие. После завтрака док и Валерия отправились в дом, чтобы обсудить некоторые финансовые вопросы о прошедшем курсе лечения, Тиму поручили показать мне сад. Едва Лера и док скрылись в доме, Тим схватил меня за руку и потащил в противоположную саду сторону.

– Ты умеешь водить машину? – вопрос неожиданный.

– Не знаю, – я задумалась. – Не помню, – Я действительно не помнила.

– Ты умеешь водить машину. Точно умеешь! Сейчас мы проверим! – Тиму было весело.

– Я не уверена.

– Я уверен, – он резко обернулся, – сейчас посмотрим. – Он осмотрел меня с ног до головы. – Жди здесь.

В душе я чувствовала, что начинаю нарушать заповеди дока «должна-не должна», но мне это нравилось. Через пару минут Тим вернулся с огромной соломенной шляпой и солнцезащитными зеркальными очками.

– Примерь, – он протянул мне вещи. Я послушно надела очки и шляпу, чем вызвала бурный восторг Тима. – Идеально! Пойдем!

Рядом с домом находился гараж. Тим достал из кармана связку ключей, нажал на брелоке кнопку, после чего гаражные ворота автоматически поднялись вверх, и указал мне на тот самый черный мерседес с откинутой крышей:

– Садись, поедем кататься.

– Нет, – я решительно сняла шляпу.

– Ты же хотела посмотреть, где я рисовал картину? Это рядом, никто и не заметит.

– Во-первых, на въезде у вас пост охраны, которая нас не выпустит. Во-вторых, это не правильно. Док будет ругаться.

– Не будь занудой! Вал в делах денег такая скряга, каждую копейку считать сейчас будет. А охрана решит, что я с сестрой еду, – он взял шляпу у меня из рук и снова надел мне на голову. – Так они ничего не заподозрят.

Я смотрела на Тима, на его решимость и беззаботную веселость, казалось, не было этих месяцев в клинике. Не было серости и обыденности, а были только солнце, свобода и приключения.

– Черт с тобой! Но мы быстро! И если что – я не виновата! – я направилась к машине.

– Я тебя обожаю! – Тим повис у меня на спине так, что мы чуть не упали.

Оказалось, что водить я все же умею. Едва сев за руль, я не стала слушать краткий курс автолюбителя от Тима и привычно нажала газ. Подъезжая к охране, мне казалось, что здесь наше приключение и окончится. Но охранник, слегка кивнув, открыл ворота, я прибавила газ, и мы были на свободе. Тим торжествовал.

Место, куда мы направлялись, действительно оказалось недалеко. За рулем меня не укачивало, и мы быстро преодолели несколько километров извилистого пути, затем съехали на гравийную дорогу, ведущую к заброшенному пляжу, и подъехали к самой воде. Бухта была залита солнцем, вода мерно омывала колеса машины, казалось, мы сейчас поплывем.

– Очень красиво, но совсем не похоже на картину, – заметила я.

– Просто свет другой! Пошли купаться, – Тим снял шлепки и босиком выпрыгнул из машины.

– Нет, нам надо возвращаться, ты обещал!

Но парень уже зашвырнул футболку в машину, выложил из карманов на свое сиденье упаковку хорошо знакомых мне мятных леденцов, связку ключей и телефон сестры:

– Откуда это у тебя? – возмутилась я. – Валерия будет ругаться!

– Мой телефон Вал прячет, говорит, что вредно. Но, раз она еще не заметила пропажи и не звонит, то это значит только одно: Вал загрузила твоего Макса по полной!

– Ничего он не мой, – засмущалась я.

– Я понял, как ты его различаешь, – засмеялся Тим. – Когда любишь, то он – Макс, когда не любишь, он – док.

– Что за глупости ты говоришь? – возмутилась я.

– А чего покраснела, если глупость? – продолжал веселиться Тим.

– Что с больными разговаривать? – я демонстративно сложила руки на груди и отвернулась.

– От больной слышу, – Тим брызнул на меня водой, – пошли купаться, обсохнем и домой.

– У нас нет времени!

– А знаешь, почему я назвал картину «Поглощение»? – ветер доносил слова сквозь открытые окна машины.