Бутырка. Тюремная тетрадь

Далее, — говорит, — вам вместо вашего личного постельного белья (разрешенного к передаче) выдадут новое местное — поспите пару ночей на нем, и т. д. и т. п. Комичность ситуации придал его вопрос, адресованный нашему оперативнику: а есть ли в камере запрещенные предметы? Он уверенно ответил: нет, ведь в камере только вчера был обыск и много чего было изъято, включая сырые яйца. На этих словах Давыдов открывает холодильник и видит — сырые яйца! Вопрос у него к нам один: как вам это удается? Мы разводим руками и спрашиваем, а почему мы должны жить по правилам, установленным в 1995 году, и что плохого в сырых яйцах? Ответ один — не положено. «Обращайтесь к своим друзьям-депутатам, пускай они вносят в законы соответствующие изменения, а мы будем исполнять». Мы решили дискуссию не развивать, хотя было интересно выяснить, почему создание человеческих условий содержания под стражей должно быть заботой арестованных, а не руководства соответствующей федеральной службы. Тем более что Россия и так не удовлетворяет требованиям большинства европейских конвенций в этой области. А мы же часть Европы, мы, по идее, должны соответствовать. Хотя после общения с нашими судами, которые плевать хотели даже на постановления пленумов Президиума Верховного суда РФ, разъясняющих, что арест может быть применен лишь в крайних случаях, должен быть обоснован не общими фразами, а конкретными фактами, свидетельствующими о возможности подозреваемого скрыться — чего здесь говорить. Возникает параллель с романом Быкова «ЖД», который я сейчас читаю — хазары и варяги. Причем понятно, кто есть кто.

«Получена установка — положенцем в Бутырке грузин не будет»

13.11.08

К нам в камеру с проверкой зашел начальник Федеральной службы исполнения наказаний генерал Калинин. Посмотрев на меня, задал один вопрос: «Такой приличный человек, а в тюрьме. Что Вы здесь делаете?». Я ответил, что и сам не знаю.

18.11.08

Сегодня на «сборке», то есть небольшой камере (они есть в разных частях тюрьмы), где собирают арестантов из разных камер после суда, встреч с адвокатами, свиданий и т. д. для того, чтобы развести вместе по своим камерам, встретил парня по имени В. Он сидит в Бутырке на так называемом «воровском продоле» (коридоре). Это наиболее изолированная часть тюрьмы, которая не имеет с другими корпусами «дорог», то есть системы межкамерной связи, состоящей из привязанных между камерами веревок. («Дорога» используется в основном для того, чтобы подельники, сидящие в одной тюрьме, могли списаться друг с другом; и для управления тюрьмой со стороны воров, положенцев и смотрящих, так как все прогоны, курсовые и обращения от них доводятся до арестантов по «дороге»; и для передачи по «дороге» разных насущных вещей — сигареты, чай, кипятильники и т. д.).

Открыть дверь в этот коридор имеет право офицер не ниже дежурного помощника начальника следственного изолятора (или ДПНСИ). Содержат здесь в основном воров, наиболее «идейных» уголовников, которые не хотят соблюдать правила поведения в тюрьме, установленные администрацией, а стремятся жить, как им кажется, по воровским понятиям. А еще там содержат просто людей, в том числе бизнесменов, которых нужно максимально отрезать от внешнего мира и создать невыносимые бытовые условия. Здесь самые маленькие в тюрьме камеры и нет даже теоретической возможности подключить горячую воду.

В. — бизнесмен, сидел в нормальной камере. У него была масса вопросов к администрации тюрьмы, которые он никак не мог решить (ему слишком долго несли газеты, порой 3 недели, на прогулку водили на 30 мин вместо положенного часа и т. д.). Он стал писать жалобы, и в результате угодил на «воровской». Я интересуюсь у него, что интересного происходит на «воровском», на что он отвечает мне, что вскоре должна быть массовая акция — голодовка. Но он ее не поддержит потому, что все это «блатное движение» крайне смешно. Я спрашиваю — почему.

Оказывается, что во время предыдущей голодовки в тюрьму приезжали представители надзорного органа — прокуратуры. Их повели по камерам, которые расположены на «воровском». У прокуроров был одни вопрос: почему голодаете? У «блатных» был, как правило, один ответ: «Смотрящий сказал, вопросы к нему». А то, что здесь не соблюдаются очень многие требования закона об условиях содержания под стражей и просто гигиенические нормы — об этом они в массе своей не говорили. В. задается вопросом — ну и зачем поддерживать такие бессмысленные массовые акции, направленные скорее на приобретение дополнительного авторитета у «блатных авторитетов», чем на решение реальных вопросов?