Бык в загоне

С наступлением вечера московский гость направлялся в близлежащие питейные заведения. Ему хотелось за эти подаренные провидением две недели обойти как можно больше баров, пивных, ресторанов и ночных клубов - будет что вспомнить, будет о чем рассказать: в один и тот же день Сергей мог составить персональную карту вин, начиная от дешевого "хереса" и кончая самымэд дорогими и изысканными испанскими винами.

В один из таких дней Сергей по обыкновению нежился под щедрыми лучами солнца, время от времени ныряя в бассейн с прозрачной морской водой, и внимательно рассматривал недавно появившуюся стройную брюнетку в белом манящем бикини.

От этого бесцельного занятия его оторвала услышанная русская речь. Он обернулся и увидел высокого, с намечающейся лысиной толстяка, грудь и плечи которого щедро покрывали замысловатые узоры татуировки.

- Писарь, не может быть! - толстяк, слегка запрокинув голову назад и театрально разведя руки в стороны, с громким возгласом направился к Сергею вот так встреча!

- Злодей! Здорово!

Приятели бросились друг другу в объятия.

Олег Викторович Злобин в прошлом был известным авторитетом по кличке Злодей. С ним Никитин столкнулся еще на зоне. Нельзя сказать, чтобы Злобин питал к Сергею такое же уважение, как Вася Доктор, но, во всяком случае, приязнь его к Никитину была искренней.

- А я еще вчера тебя приметил, - радостно вещал нежданно объявившийся приятель. - Гляжу, кто это почтил своим присутствием эту землю... Наколка она и в Африке наколка, и на Канарах...

- Ты-то здесь каким ветром, - перебил его Сергей, - один?

- Кабы один, ни в жизнь бы не выбрался, - ответил Злодей.

- Кто ж тебя сюда притащил?

- Жена, - сказал приятель.

- Давно женился?

- Через год, как откинулся. Видишь, раздобрел, залоснился, оброс комком нервов, - похлопав себя по животу, сказал Злодей.

Глядя на выпирающий живот приятеля, Никитин улыбнулся и спросил:

- А знаешь, когда кончается мужчина?

- Нет, - на лице Злобина застыл вопрос.

- Когда женщина ему говорит: втяни живот - а он это уже сделал.

Приятели дружно рассмеялись, причем Злодей долго не мог остановиться, утирая тыльной стороной ладони слезы. Затем, переведя дух, он, как бы оправдываясь, произнес:

- Быт - вещь въедливая: плюшки, пончики, - и, видимо, желая сменить столь щекотливую для собственного самолюбия тему, спросил:

- Ну а ты как, с кем, где, чем живешь-кормишься?

- Узы брака, как, в общем, и любые другие, меня пугают, - искренне признался Сергей, - а работы в наше время всем хватит. Ты по-прежнему фармазонишь или как?

- Я с этим завязал. Сейчас молодняк очень ушлый пошел, лохи через одного, или бригадные, или подрядные, или звеньевые, - с некоторой грустью произнес Злобин, - тут как-то раз решил баксы поменять около "Макдональдса", смотрю, у фраера зенки бегают, ладошки вспотели, я его решил предостеречь и говорю: ты, мол, кореш, или лавэ меняй, или по сторонам зюкай. Насунешь, так через лепень твоя мамаша на поминках гостям будет вермишель откидывать. Видел бы ты его хайло, - Злобин громко рассмеялся, - челюсть свело, набычился, как кот на собаку. Вернул мне капусту, а потом так робко спрашивает: дядь, мол, извини за нескромность, а что такое лепень?

- И что?

Злобин хмыкнул.

- Я ему, конечно, объяснил про пиджачок.

И они вновь рассмеялись.

- Молодо-зелено, - сквозь смех выдавил из себя Сергей, - насобачится и еще тебя подучит.

- Да уж, - согласился Злодей, - поэтому я и умыл руки, теперь заправский бизнесмен. У жены папаша еще при Брежневе в Штатах в торгпредстве работал. Связей дай Бог каждому, ушел на пенсию и открыл свою контору, где я имею честь быть коммерческим директором. Закупаем в Гонконге джинсы по три доллара, лепим на них фирменные лейблы и по двадцатке за пару продаем. Короче говоря, не бедствуем, - закончил он свой рассказ.

- А где ж твоя дражайшая? - спросил Сергей, окинув взглядом окружающих.

- Где-то здесь, - сказал Злобин, пытаясь отыскать глазами свою жену, затем, вперив взор в проходящую мимо мулатку и забыв на миг, кого искал, многозначительно присвистнул, - глянь-ка какая!

- Да, ничего, - согласился с товарищем Никитин, - здесь вообще есть, на ком успокоиться.

- Слушай, я вчера такую биксу видел, думал, с копыт слечу от затрещины, - шепотом, как будто их могли подслушать, доверчиво поведал новоиспеченный бизнесмен, - жена, оказывается, строго следит за моей нравственностью.

Сергей тихо рассмеялся.

- Эх, надо будет сюда без довеска приехать, - вздохнул озадаченный супруг. Затем, встрепенувшись, вполголоса предупредил:

- Тихо, моя идет.

К ним приближалась невысокого роста белокурая девушка лет двадцати пяти. Ровный загар выгодно оттенял ее длинные, вьющиеся волосы, мягко ниспадающие на плечи. Четкий овал лица, пухлые губы, широко раскрытые голубые глаза в сочетании со стройными ногами и высокой грудью давали все основания назвать ее красавицей.

- Познакомьтесь, это мой давний приятель и сосед по шконке Сергей Никитин, или просто Писарь, - указал Злодей на товарища и, повернувшись к жене, добавил:

- А это Светлана, моих очей очарованье...