Бык в загоне

- Ты кого сюда привел! - брызжа слюной, закричал азербайджанец. Рэкетира, уголовника, бандита с большой дороги!

У Звездинского екнуло сердце - он понял, что взял слишком уж круто.

- Да ты, кочумай, брателло, не в падлу сказано, блатная жизнь - она ведь какая? Как и "блатная музыка", феня, с кровью и потом въедается! И никаким одеколончиком ее из меня уже не вытравить!

У Мирзы немного отлегло на сердце - он мало что понял из сказанного, но по дружелюбному тону определил: этот страшный человек, наверняка крутой вор в законе, не будет ему больше угрожать.

А Звездинский между тем изо всех сил старался поддержать нужный эффект.

- Я почему такой грязный и вонючий, - выдохнул он, с трудом подавляя в себе желание взять из мирзоевской пепельницы окурок, - эти гнусные фашисты нашу русскую масть воровскую не ценят.

Да будь я сейчас в России, в Москве, я бы на "роллс-ройсе" разъезжал бы, у Кардена бы одевался!

Да я... Да ты не ссы, - он весело подмигнул побледневшему Самиду, - я тя не обижу...

И вновь раскинул пальцы веером, демонстрируя татуировки, - частично закрашенные ромбы и квадраты.

Тем временем Мирза, вызвав по селектору секретаршу Валю, распорядился накрыть стол для дорогого гостя.

- А теперь поговорим, - деланно радушно подмигнул он, когда стол был накрыт...

***

Прошло чуть больше часа, и Вика с Сергеем в ярко-красном спортивном автомобиле влились в поток машин на оживленных улицах Москвы.

Первым местом, которое они посетили в это утро, стал "Ирландский дом" на Калининском проспекте, известный в столице тем, что стал, пожалуй, первым магазином, при упоминании о котором москвичи, как правило, добавляли немудреный эпитет "крутой".

Переходя от прилавка к прилавку, молодые люди рассматривали товар, выставленный на витринах, шумно обсуждали возможные варианты покупок.

Никогда в жизни Сергею так не хотелось тратить деньги, как сейчас. Продавцы, глядя на эту счастливую пару, улыбались от всего сердца.

В дверях на выходе Сергей неожиданно столкнулся со своими недавними знакомыми, безуспешно пытавшимися отнять у него автомобиль.

Слегка расстерявшись, они потупили взор, а затем один из них нашелся:

- Привет.

- Здорово, - беззлобно улыбаясь, ответил Никитин; ссориться в такой замечательный день ему явно не хотелось.

- Володя, - представился один из них, - а это Сергей, - он указал на своего товарища.

- Антон, - Писарь протянул ему руку.

- А что же ты меня не представляешь? - вмешалась в разговор Вика.

Достав из карамана ключи от машины, Сергей протянул их девушке:

- Вика, иди в машину, я сейчас приду.

Она как-то странно взглянула на его новых знакомых, но тем не менее не противилась - послушно взяла ключи и пошла в машину.

- Ну, как живете? - спокойно обратился Сергей к незадачливым угонщикам.

- У нас все о'кей, - ответил тот, который представился Володей.

- Мы тут подумали, - несмело начал второй, - хотим обратиться к тебе с просьбой.

- Валяй, - лицо Сергея озарила открытая улыбка, но его глаза при этом сохраняли холодность.

- Антон, нам показалось, что у тебя какая-то группировка, - приятели мялись, - хотим вот проситься к тебе, не возьмешь?

- Вот так-так, - присвистнул удивленный Никитин, - вам не кажется это слегка странным: сначала вы идете на отъем, ставите на меня ствол, а получив по соплям, лезете с дружбой и засосами.

Переглянувшись друг с другом, приятели замолчали и как-то сникли.

Видя их замешательство, Сергей поспешил прийти им на помощь.

- Ладно, я пошутил. Давайте свой номер телефона, я вам позвоню, но ничего не обещаю.

Записав их телефон, Сергей пробурчал на прощание какое-то приветствие и отправился к своей машине.

Промотавшись весь день по городу, они к вечеру окончательно проголодались и решили поужинать в ресторане. Сергей повез Вику в роскошный, мало кому известный в Москве ресторан клубного типа под идиллически-церковным названием "Благовест".

Он был славен прежде всего тем, что там работали повара, в свое время готовившие для Брежнева.

Расслабленные качественной едой, дорогим вином и легкой музыкой тапера, они развалились в креслах.

- Сережа, а ты всегда незнакомым людям представляешься Антоном? спросила вдруг Вика.

- Во-первых, они не незнакомые, а, скорее, малознакомые, а во-вторых, почти всегда, - сказал Писарь, затушив окурок в хрустальной пепельнице; пепельницу тут же ненавязчиво унес услужливый официант, поставив на место прежней чистую, - а тебя это нервирует?

- Да нет, - улыбнулась Виктория, - даже есть в этом нечто интригующее. Я тоже, пожалуй, придумаю себе имя для малознакомых людей.

Сергей расхохотался:

- Удивляюсь - сколько в тебе наивности и непосредственности!..

- Да, вот такая, - откровенно кокетничала Вика, - а у тебя много малознакомых? - видимо, этот вопрос не давал ей покоя.

- Ты, как я понимаю, имеешь в виду девушек? - спросил Сергей и, не дожидаясь ответа, признался:

- У меня было много женщин, но пусть тебя это не смущает, я никогда никого не любил. Ты первая.

- Меня не беспокоит твое прошлое, - голос ее предательски доказывал обратное, - но коль скоро ты сам об этом заговорил, я с удовольствием послушаю.