Бык в загоне

Через пару часов, раскланявшись с гостеприимными хозяевами, Никитин отвез Вику домой и отправился на встречу с Леной.

Яркие блики весеннего заката причудливо играли на полированной поверхности капота автомобиля, отражаясь в окнах двухэтажного здания офиса туристической фирмы.

Лена впорхнула в салон спортивного "опеля", благоухая французскими духами.

- Привет, - девушка склонилась для поцелуя.

- Привет, - отозвался Сергей.

- Ну, куда поедем? - весело прощебетала она, удобнее усаживаясь в кресле.

- Домой, - кратко ответил Никитин.

- К тебе?

- Нет, к тебе.

На минуту зависла пауза. Лена все продолжала улыбаться, затем, нарушив молчание, спросила:

- Ты что, сегодня занят?

- И сегодня, и завтра, и всегда, - Сергей отвечал рассеянно: его не отпускали слова Доктора о возможной провокации со стороны его новых знакомых.

Улыбка медленно растворилась - теперь Лена была серьезна как никогда.

- Все дело в том, что я женюсь.

- Понятно, - спокойно ответила она, как будто речь шла о чем-то обыденном.

- Извини, - Писарь смутился.

- А ты ни в чем передо мной не провинился. Я никогда никаких прав на тебя не имела, - она старалась, чтобы ее голос звучал беззаботно, когда-нибудь это должно было произойти. Надеюсь, мы останемся добрыми друзьями, быть может, я еще стану другом семьи.

- Не хочу тебя расстраивать, - тихо произнес Сергей, - но скорее просто друзьями.

Весь оставшийся путь они проехали молча.

Лишь у подъезда своего дома она сказала:

- Паспорт-то привез?

Никитин протянул документ.

- До завтра, - попрощался он.

- Пока, - по ее щекам катились предательские слезы.

Сергей сделал вид, что не заметил этого.

***

К автосервису в Строгине Никитин подъехал без опоздания.

Заметив парней, ожидающих его рядом с черной "девяткой", он подал им знак следовать за собой.

Две машины двинулись в сторону кольцевой автострады. Немного не доехав до нее, Сергей остановился и вышел навстречу недавним знакомым.

Сергей с Володей приветствовали его широкими улыбками.

Едва они успели пожать друг другу руки, как с двух сторон дороги выскочили три белых "жигуленка". Из распахнувшихся дверей вновь прибывших машин к ним устремились несколько человек в гражданской одежде со вскинутыми стволами пистолетов.

Один из бегущих, на ходу доставая красную корку удостоверения, выкрикнул:

- Стоять, руки на машины, милиция!

Никитин послушно уперся о крышу своего автомобиля. К нему подскочили двое оперативников, один из которых приставил к нему пистолет, а второй быстрыми, но точными движениями ощупал задержанного с ног до головы в поисках возможного оружия.

Сергей с Володей, по-видимому, оказались в такой ситуации впервые, поэтому не сумели отреагировать должным образом, из-за чего были сбиты профессиональными ударами на землю, лицом вниз. На их запястьях защелкнулись наручники.

В результате осмотра у Володи из-за пояса был извлечен пистолет "ТТ".

Старший из группы, спокойно повертев оружие в руках, сказал:

- Этого в отделение, - и пальцем указал на Никитина, - а этих, - он кивнул в сторону распластавшихся на земле парней, - на явочную квартиру.

Ребят посадили в разные машины, доставили в одну из квартир еще не заселенной новостройки и развели по разным комнатам.

Войдя в помещение, где на полу, покрытом пестрым линолеумом, лежал Володя с заведенными за спину руками и где не было никакой мебели, кроме единственного табурета, старший представился:

- Старший оперуполномоченный Московского уголовного розыска майор Петрило.

Он выдержал небольшую паузу, а затем начал допрос:

- Фамилия, имя, отчество, год рождения?

Володя, еще не до конца осознавая происходящее, молчал.

- Молодой человек, настоятельно советую вам отвечать на вопросы. Двести восемнадцатая статья у тебя уже в кармане, будешь ерепениться, припишем и наркоту, - сказал майор, доставая из кармана пакетик с зеленой травкой.

Задержанный угрюмо насупился, обдумывая услышанное. В тюрьму ему, разумеется, не хотелось.

За считанные секунды перед ним возникла перспектива: или вольготная жизнь с кабаками, пьянками, шлюхами, или унылые деревянные нары в серой камере, которую он видел по телевизору.

Опер не торопил его с ответом.

- Шпырин Владимир Петрович, семьдесят первого года рождения, пробурчал парень.

- Так-то лучше, - оскалился Петрило, - а фамилию дружка?

- Пусть он сам вам скажет, - огрызнулся Володя.

- А ты не можешь?

- Могу, но не хочу.

Майор опустился на табурет.

- Не строй из себя блатюка. Ты "первоход", зелень неученая, - майор намеренно использовал блатной жаргон, - будешь оказывать содействие, глядишь, и условным сроком отделаешься.

- Больше ничего не скажу, - отрезал Володя.

Майор пристально посмотрел в лицо парня, лежащего на полу, и зловеще произнес:

- Жаль, думал, с тобой договоримся. Столбенко с Бесовским, - обратился он к кому-то в коридоре, - клиент созрел.

На призыв старшего в комнату ввалились два здоровенных детины с тупыми садисткими рожами и выжидательно замерли около пленника.

- Смотрите, чтоб не сдох, - предупредил майор, - ему еще суд предстоит, - и Петрило скрылся за дверью.