Был такой случай

Например, приехал из столицы в альпинистский лагерь инструктор, который наладил дома производство самодельного коньяка, разумеется, для себя, а не на продажу, причем очень высокого качества. Думая, что никто про это не знает, предложил попробовать и определить, что это за напиток, и оценить его качество. Напиток был действительно отличный, и его шутка удалась бы на славу, но известный питерский альпинист Д.Е. Хейсин, который случайно узнал секрет этого напитка, выдал точный рецепт и технологию изготовления, чем, конечно, испортил весь эффект задуманной шутки. Москвич затаил в душе некоторую обиду и решил взять реванш. Прошло несколько месяцев, и в Питер приехал другой альпинист из Москвы. За столом опять собралась весёлая компания, и гость, естественно, достал бутылку коньяка с какой-то совершенно экзотической этикеткой. После того как выпили коньяк и отметили его высокое качество, стали интересоваться — откуда напиток и какая марка? Тогда московский гость оторвал этикетку, и на обратной стороне все увидели надпись: «Мите Хейсину, чтобы не выпендривался!». И подпись того самого инструктора.

От сумы и от тюрьмы — не зарекайся

Альпинистские лагеря в СССР, конечно, имели свою специфику, но были «плоть от плоти» советскими учреждениями — со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Приехав однажды в альпинистский лагерь «Адыл-Су» работать инструкторами в последнюю смену, мы с А.Пугачёвым угодили на уборку картошки в подшефном колхозе в Приэльбрусье. Так как картофель на Кавказе стоил дороже яблок, то убирали его так тщательно, как колхозникам средней полосы нашей страны и не снилось. Инструктор с отделением альпинистов убирали картошку сначала вдоль, а затем и поперёк поля. После этого приходил местный бригадир и проверял качество уборки, тыкая в землю палкой.

Запомнился ещё субботник, на котором готовили слаломный склон к зиме, убирая камни, сучья и прочий мусор.

Самое же любопытное зрелище было, когда в стране проходили очередные выборы, которые в Советском Союзе были превращены в фарс: бюллетень с фамилией одного кандидата нужно было опустить в урну. После этого считалось, что человек выполнил свой гражданский долг и мог приобрести на избирательном участке какой-нибудь дефицитный товар или продукт, если они ещё оставались в наличии. Выборы проводились в воскресенье, и тратить день на эту «ерунду» очень не хотелось. Зимой можно было поехать в Кавголово, весной и осенью — на Скалы. Поэтому была отработана такая система: брали заранее открепительный талон, чтобы не «напрягать» работников агитпункта, и бросали его в ближайшую мусорную урну. После этого можно было спокойно заниматься своими делами.

Если же выборы заставали тебя в альпинистском лагере, то этот открепительный талон становился таким же необходимым документом, как страховой полис или альпинистская книжка. Начальник учебной части объявлял: «На восхождения будут выпускаться только те, кто выполнил свой гражданский долг, то есть «проголосовал». Эта фраза оказывала магическое действие на альпинистов. Ещё до подъёма руководители групп занимали очередь, чтобы поскорее опустить в урну этот «злосчастный» бюллетень и отправиться на восхождение.

Руководству альпинистских лагерей рекомендовалось также повышать культурный уровень инструкторов и участников. Здесь, как и везде, большую роль играл человеческий фактор. Одни подходили к этому делу формально: «крутили» старые фильмы или организовывали скучные лекции. Другие же проводили действительно интересные мероприятия — например, знакомили людей с местными достопримечательностями. В таких древних городах, как Самарканд, Бухара или Коканд, было что посмотреть. Кроме интереснейших музеев, можно было пойти ещё на один из восточных базаров, где возвышались горы разноцветных фруктов и овощей, громоздились знаменитые среднеазиатские дыни-торпеды и другие экзотические фрукты. Здесь всё можно было попробовать и обязательно поторговаться прежде, чем что-нибудь купить. После сытной, но однообразной лагерной пищи, это фруктово-овощное изобилие было очень кстати.

И вот однажды известный питерский альпинист А.Д. Пугачёв оказался таким образом в Бухаре.

Один из инструкторов сказал ему: «Я эти музеи видел уже несколько раз, давай мне свою сумку, и я пойду на рынок за фруктами». С этими словами он растворился в пёстрой толпе «аборигенов», взяв с собой и Лёшину сумку.

После насыщенного дня альпинисты, переполненные впечатлениями от осмотра древних культурных памятников, забыли об инструкторе, который ушёл на базар, сели в автобус и уехали. Бедолага остался в Бухаре один, без документов и уже без денег, но с сумкой, полной фруктов. Что делать? Попытался добраться до альплагеря на общественном транспорте «зайцем», но был выловлен контролёром и сдан в милицию.

Разговор в милиции был короткий — раз нет документов, то плати штраф двести пятьдесят рублей (по тем временам — месячный оклад старшего научного сотрудника).